Код: Выделить всё

{
    headerLinks:{
        guests: [
                        {href:"https://devenir.world/viewtopic.php?t=34", innerText: "Гостевая"},
                        {href:"https://devenir.world/viewtopic.php?p=188#p188", innerText: "Сюжет"},
            {href:"https://devenir.world/viewtopic.php?t=33", innerText: "Правила"},
            {href:"https://devenir.world/viewtopic.php?p=173#p173", innerText: "FAQ"},           
            {href:"https://devenir.world/viewtopic.php?t=29", innerText: "О магии"},
            {href:"https://devenir.world/viewtopic.php?t=24", innerText: "Расы"},
            {href:"https://devenir.world/viewtopic.php?t=552", innerText: "Все карты"},            
            {href:"https://devenir.world/viewtopic.php?t=41", innerText: "Нужные персонажи"},
            {href:"https://devenir.world/viewforum.php?f=44", innerText: "Подать анкету"},
            {href:"https://devenir.world/viewtopic.php?t=90", innerText: "Занятые внешности"},            
            {href:"https://devenir.world/viewtopic.php?t=91", innerText: "Книга душ"},
        ],
        users: [
            {href:"https://devenir.world/viewtopic.php?t=38", innerText: "Страны"}, 
            {href:"https://devenir.world/viewtopic.php?t=37", innerText: "География"},
            {href:"https://devenir.world/viewtopic.php?t=552", innerText: "Все карты"},                 
            {href:"https://devenir.world/viewtopic.php?t=42", innerText: "Поиск соигрока"},
            {href:"https://devenir.world/viewtopic.php?t=61", innerText: "Закрыть эпизод"},
            {href:"https://devenir.world/viewtopic.php?t=43", innerText: "Вопросы к АМС"},
            {href:"https://devenir.world/viewtopic.php?t=44", innerText: "Отсутствие"},
            {href:"https://devenir.world/viewtopic.php?t=51", innerText: "Таверна"},
            {href:"https://devenir.world/viewforum.php?f=54", innerText: "Флуд"},
            
        ],
    },
    newsContent: ` <center><font size="2" style="font-size: 130%"><h3>Добро пожаловать!</h3>
  <b>Девенир</b> - это авторский фэнтези мир, полный магии и приключений. Присоединяйтесь и исследуйте его вместе с нами! <br>
 <br><b>Сейчас Сапфировая эпоха, год 411.</font></b><br>
 </font></center>
 
 
 `,
    navigationContent: `
    <font size="3" style="font-size: 150%"> 
 <center><h3>Навигация</h3></center>
 <center><b>I. О мире</b><br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=35" target="_blank">1. История и сюжет</a> <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=36" target="_blank">2. Летоисчисление</a> <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=30" target="_blank">3. Деньги</a> <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=24" target="_blank">4. Расы</a> <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=25" target="_blank">5. Бестиарий</a> <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=274" target="_blank">6. О бьяргах</a> <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=29" target="_blank">7. Магия</a> <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=27" target="_blank">8. Боги</a> <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=38" target="_blank">9. Страны</a> <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=26" target="_blank">10. Организации</a> <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=37" target="_blank">11. География</a> <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=28" target="_blank">12. Транспорт и телепорты</a> <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=47" target="_blank">13. О событиях в мире</a> <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=64" target="_blank">14. Праздники</a> <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=282" target="_blank">15. Климат</a>  <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=552" target="_blank">16. Все карты</a>  <br>

<br>
<b>II. Организационное</b> <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=43" target="_blank">1. Задать вопрос</a> <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=46" target="_blank">2. Объявления</a> <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=51" target="_blank">3. Таверна</a> <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=42" target="_blank">4. Найти соигрока</a> <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=44" target="_blank">5. Отсутствия</a> <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=50" target="_blank">6. Сделать подарок (лавка Манти)</a> <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=49" target="_blank">7. Сказать спасибо</a> <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=61" target="_blank">8. Закрыть эпизод (лавка Дженны)</a> <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=40" target="_blank">9. Список NPC</a>  <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=31" target="_blank">10. Классы и соц. метки</a>  <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=88" target="_blank">11. Ваш вклад в мир</a>  <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=89" target="_blank">12. А мне бы хотелось...</a>  <br>
<a href="https://devenir.world/viewtopic.php?t=116" target="_blank">13. Награждения</a>  <br>

</center>
<br></font>
          
    `,
    playlists: [
    	{
    		name: 'LightPlay',
    		tracks: [
                    {
                        name: 'Aragorn\'s Return',
                        url: 'https://devenir.world/music/green/3.01 Aragorn\'s Return.mp3'
                    } ,   {
                        name: 'The Hunter\'s Path',
                        url: 'https://devenir.world/music/green/The Hunter\'s Path.mp3'
                    }   ,  {
                        name: 'A Window To The Past',
                        url: 'https://devenir.world/music/green/A Window To The Past.mp3'
                    } ,  {
                        name: 'Black Sunrise',
                        url: 'https://devenir.world/music/green/Black Sunrise.mp3'
                    } ,  {
                        name: 'Hans Zimmer - Day One',
                        url: 'https://devenir.world/music/green/Hans Zimmer - Day One.mp3'
                    } ,  {
                        name: 'DetroitBecomeHuman-MainTheme',
                        url: 'https://devenir.world/music/green/DetroitBecomeHuman-MainTheme.mp3'
                    } ,  {
                        name: 'Concerning Hobbits',
                        url: 'https://devenir.world/music/green/Concerning Hobbits.mp3'
                    } ,  {
                        name: 'The Fields of Ard Skellig',
                        url: 'https://devenir.world/music/green/The Fields of Ard Skellig.mp3'
                    } ,  {
                        name: 'DetroitBecomeHuman',
                        url: 'https://devenir.world/music/green/DetroitBecomeHuman.mp3'
                    } ,   {
                        name: 'Priscilla - The witcher',
                        url: 'https://devenir.world/music/green/witcher.mp3'
                    } ,   {
                        name: 'Black Sunrise',
                        url: 'https://devenir.world/music/green/Black Sunrise.mp3'
                    }	   			
    		]
    	},
    	{
    		name: 'DarkPlay',
    		tracks: [
                   {
                        name: 'Black Cauldron - Chornicles',
                        url: 'https://devenir.world/music/red/Black Cauldron - Chornicles - Audiomachine.mp3'
                    },  {
                        name: 'Judgement Day',
                        url: 'https://devenir.world/music/red/Judgement Day.mp3'
                    } ,  {
                        name: 'InfraSound - On the Shoulders of Giants',
                        url: 'https://devenir.world/music/red/InfraSound_On_the_Shoulders_of_Giants_Extended_Version_128kbps_.mp3'
                    } ,   {
                        name: 'Road to glory - Audiomachine',
                        url: 'https://devenir.world/music/red/Road to glory - Chornicles - Audiomachine.mp3'
                    } ,  {
                        name: 'The Gathering',
                        url: 'https://devenir.world/music/red/The Gathering.mp3'
                    } ,  {
                        name: 'Avenger',
                        url: 'https://devenir.world/music/red/Avenger.mp3'
                    } ,  {
                        name: 'League of Darkness',
                        url: 'https://devenir.world/music/red/League of Darkness.mp3'
                    } ,  {
                        name: 'TSFH - Dragonland (Sun)',
                        url: 'https://devenir.world/music/red/TSFH - Dragonland (Sun).mp3'
                    } ,  {
                        name: 'Thomas Bergersen - Heart of Courage',
                        url: 'https://devenir.world/music/red/Thomas Bergersen - Heart of Courage.mp3'
                    } , {
                        name: 'Audiomachine - Lacrimosa',
                        url: 'https://devenir.world/music/red/Audiomachine - Lacrimosa.mp3'
                    } ,  {
                        name: 'Audiomachine - Manifest',
                        url: 'https://devenir.world/music/red/Audiomachine - Manifest.mp3'
                    } , {
                        name: 'InfraSound Music -Frozen In Time',
                        url: 'https://devenir.world/music/red/\'\'Frozen In Time\'\' - InfraSound Music.mp3'
                    } , {
                        name: 'Black Smoke',
                        url: 'https://devenir.world/music/red/Black Smoke.mp3'
                    } ,   {
                        name: 'Never Back Down',
                        url: 'https://devenir.world/music/red/Never Back Down.mp3'
                    } 			
    		]
    	},
    ]
}

Парфорсная охота

Я ухожу вослед не знавшим, что значит слово «страх»
Ответить

Сообщение James Tyrn »

#33313

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 128
Репутация: +151
Аватара пользователя
Репутация:
+151
Сообщения:
128
Репутация: +151

Парфорсная охота

Изображение
Участники
Blaumeux, James Tyrn, Isaac Pflaume

Локация
Где-то у северных границ Фотблада
Время действия
Осень 410 г.


Небольшой городок с мягким и добрым названием Лиственный расположился в глухом хвойном лесу. Отгородившись от чащобы высоким частоколом, он много лет грел свой панцирь из соломенных крыш под мягким солнцем, словно ленивый старый дракон. Лиственный лежит достаточно далеко от основных торговых путей, и гости не из числа жителей соседних деревушек здесь в диковинку. И вот, по какому-то делу или проездом, но все же вы оказались здесь, собирая любопытные взгляды горожан.

Если вы окажетесь чуть более внимательным, то увидите в их глазах недоверие и тревогу. Пообщавшись с парочкой местных или подслушав их разговоры, можно узнать о пропаже нескольких пьянчуг и том, что больно часто на холмах стали завывать странные волчьи голоса.
Лиственный, такой приятный и мягкий, вдруг ощетинивается своим частоколом. Люди начинают запирать двери и ставни на ночь, с недоверием и опаской косясь на своих соседей.

Сообщение James Tyrn »

#33326

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 128
Репутация: +151
Аватара пользователя
Репутация:
+151
Сообщения:
128
Репутация: +151

Парфорсная охота


Изображение

После тихой ночи, что укрыла городок тонким слоем колючего инея, пришел угрюмый рассвет. Солнце, поднимаясь, окрасило в нежные тона обтесанные на кол стволы в полный обхват, опоясывающие городок кольцом ощерившихся клыков, и массивные дубовые ворота, медленно, со скрипом распахивающиеся после ночного покоя, и тяжелые цепи, держащие подвесной мост через небольшой, так, только сточную канавку в сторону отвести, ров.

Громоздкая двухэтажная усадьба из цельных сосновых бревен неуклюже втиснулась меж небольшими домишками на центральной улице близ главного въезда в город, ожила, как только первые лучи коснулись ее соломенный крыши. Этот постоялый двор служил пристанищем для путников, а также таверной, где местные часто проводили время за кружкой эля. С первыми петушиными песнями госпожа Бонье - мадам тучная, громкая, но несомненно справедливая, уже раздала прислугам работу и вышла отворять тяжелые дубовые ворота своего постоялого двора для посетителей.

В то время, как на улице люди ежились от промозглого осеннего ветра и утопали в серости, в доме госпожи Бонье уже вовсю кипела жизнь: две ее старшие дочери копошились на кухне, торопясь накормить гостей, а из небольшой конюшни на заднем дворике слышалась ругань и громкие лошадиные визги - то конюх никак не мог совладать с одной из лошадей постояльцев. А в зале уже пристрастились к элю местные охотники, вернувшиеся со связкой мелкой дичи. Они о чем-то тихо переговаривались, то и дело налегая на выпивку.


Сообщение Blaumeux »

#33328

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 68
Репутация: +102
Аватара пользователя
Репутация:
+102
Сообщения:
68
Репутация: +102

Парфорсная охота

Двое уставших стражников, что дежурили на городских воротах, уже откровенно расслабились и коротали время за игрой в кости. А что, ночь прошла на удивление спокойно, казалось, ни одна травинка даже рядом не шелохнулась, да и сменщики, что должны были подойти с минуту на минуту, были ребятами «своими», капитану точно не выдадут.

— Бросай уже, сколько тряси не тряси – все равно продуешь, - с ухмылкой сказал старший из солдат, глядя на своего откровенно неудачливого молодого напарника, которую за неделю успел проиграть треть своего жалования.
— Да иди в… Погоди, ты тоже слышишь?

Первый из защитников города подозрительно посмотрел на своего товарища, подозревая, что тот задумал как-то хитро сжульничать, однако внимательно прислушавшись, сам услыхал приближающиеся цоканье копыт. Вот же ж сглазили! И кого это нелегкая принесла в такую рань, когда восходящее солнце только-только начало развеивать ночной мрак?

На дороге, что вела в Лиственный, показалась выкрашенная в черный карета, которая вскоре остановилась у крепостного рва. Старший из постовых с каким-то удивлением окинул взглядом кучера – среднего возраста мужчину с глупым выражением лица, который добродушно лыбился стражникам и махал им рукой.

— Хорошего вам утречка, добрые люди!
— Кто такие и чего тут надобно?
– без особых сентиментальностей рявкнул часовой.
— Да к это…

Кучер слез со своего места и аккуратно постучал в дверцу кареты, после чего перекинулся несколькими словами с загадочным пассажиром. Через небольшое окошечко тонкая женская рука в черной перчатке протянула какой-то пергамент, который через пару мгновений прислуга с прежней дурацкой ухмылкой показывал стражникам.

— Ну, чего там? Там, кстати, другая смена уже пришла, – спросил молодой старожила, когда тот, чертыхаясь, пытался вглядеться в показываемую ему бумажку.
— Да вот, гости пожаловали… Опустить мост.

С высоты разобрать каракули на пергаменте было практически невозможно, но то, что на ней была баронская печать, было видно как раз очень хорошо. Обычно с подобными документами щеголяли сборщики податей, которые, как казалось старшому, были единственными напоминанием о существовании их сюзерена, но поскольку оброк недавно уже собирали, то значит причина визита, скорей всего, заключалась не в этом. Может, прознали о творящихся тут бедах и решили хоть чем-то подсобить? Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— И, это самое, позовите старосту, ну или кто у вас тут главный, ну иль заместителя его. Дело то именно к ним будет, да! – напоследок воскликнул кучер.
— Хорошо, - пробурчал старшой, а затем обратился к своему напарнику, - Пошли и правда помощника нашего управителя разбудим, все одно его дом то по дороге.



Её одеяние, мягко говоря, крайне слабо подходило под местное окружение. Строгая одежда в черных тонах, такого же цвета плащ и широкополая шляпа, а также круглые очки с затемненными стеклами – даже в Рёсо, где все это добро и было приобретено за довольно приличные деньги, подобный наряд посчитали бы несколько экстравагантным, а здесь он выглядел просто неуместно, вызывая разве что удивление у людей взрослых и смешки у детей. Не смотря на лишние внимание из-за подобного образа, а также то, что через пару дней пребывания в этой глуши все это великолепие покроется слоем несмываемой грязи, выбрать такой «гардероб» у неё была серьезная причина – эта поездка подразумевала много движения в дневное время суток, так что при неудачном стечении обстоятельств моментально не сжечь себе глаза было бы очень кстати.

— Очень рады вас видеть, леди Августа Бломе, - сказал помощник местного старосты, хотя тон его голоса не выражал никакого восхищения, скорей наоборот – его подняли в такую рань из-за откровенной блажи.
— Аналогично, - сухо ответила женщина в вычурном наряде, - Думаю, вы уже прочитали в письме, что господин барон желает оставить своим потомкам научный труд о истории своих владений, с чем я ему помогаю в меру своих скромных возможностей. Надеюсь, вы вели необходимые записи?

Вообще-то «помогать» барону написать его «магнум опус» на самом деле значило сделать всю работу за него, дать тому на готовой рукописи поставить свою роспись, после чего с полученным вознаграждением удалиться прочь. Когда монеты не льются на тебя дождем из-за того, что ты просто числишься в штате Гильдии или пытаешься научить хоть чему-то детей богатеньких аристократов в Кримвене, приходится иногда заниматься и подобным. В этот раз, правда, по удачному стечению обстоятельств удалось совместить приятное с полезным – у Агаты были свои дела в этом крае, а бумажка с баронской печатью несколько упрощала перемещение и понижала градус зловредности различных местных чиновников и прочих представителей правопорядка.

— Естественно, это наша прямая обязанность, - даже с какой-то ноткой обиды ответил мужчина, - Только скажу вам честно, что история нашего маленького городка не то чтобы богата на события или чересчур любопытна, да и в архиве ратуши в основном учетные книги и прочие документы, которые касались ведения дел в городе.
— Разберемся, но конкретно в данный момент меня беспокоит проблема моего размещения. Мне обязательно нужда отдельная комната, где я буду жить и работать, и какие-то назойливые соседи будут сильно меня отвлекать от выполнения поручения барона. Надеюсь, вы понимаете?
— Э-э-э, несколько не в моей компетенции, но что-нибудь придумаем, - уклончиво ответил помощник градоначальника, - Вам нужно обратится к госпоже Бонье – она владелица здешнего постоялого двора и наверняка сможет помочь вам. Когда уладите этот вопрос, думаю, сможете найти меня или…
— Хорошо, на этом и условились, - перебила его леди Бломе и сразу же обратилась к своему слуге, - Хьюго, когда решишь вопрос с лошадьми, готовься переносить мой багаж.

Стараясь держаться на теневой стороне городской улочки, колдунья направилась к постоялому двору, где рассчитывала застать хозяйку и решить вопрос со своим временным убежищем. Требования к будущей комнате были специфические – должна быть на теневой стороне и находится как можно дальше от других заселенных «номеров». И хотя леди Бломе по своему опыту знала, что жители провинций, как правило, оказывались куда более внимательными и подозрительными в сравнении со своими живущими в центре «цивилизации» сородичами, но надеялась, что все ее странности спишут на блажь высокородной гостьи – барон, поди, кого-попало посылать книжки умные писать не будет, да та может, боги помилуйте, еще какая пассия его новая, так что пусть сколько хочет с жиру бесится, абы только монетой вовремя платила и честной люд по чем зря не донимала.

Сообщение James Tyrn »

#33383

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 128
Репутация: +151
Аватара пользователя
Репутация:
+151
Сообщения:
128
Репутация: +151

Парфорсная охота

Лето закончилось, уступив свое место угрюмой, мокрой осени. Ночами уже становилось так холодно, что земля покрывалась инеем, а на лужицах образовывались едва заметные кристаллики льда. Впрочем, стоило солнцу показаться из-за туч, как все эти признаки надвигающейся зимы улетучивались, оставаясь разве что в тех местах города, куда редко падал свет из-за скученности местных домов и узости улочек.
Дальняя дорога теперь становилась делом не простым: лошадь отказывалась есть мокрую, уже начинающую подгнивать траву вдоль дорог – значит, путь нужно было рассчитывать так, чтобы между населенными пунктами было не более восьми часов езды; а без сухого денника на путах начинали образовываться мокрецы. Холеный, изнеженный резвый конь не был предназначен для многодневных хождений по грязи и питанию подножным кормом так же, как и его хозяин не был готов отказываться от удобств хорошего постоялого двора.
Остановившись в Лиственном (странное название для городка, окруженного хвойным лесом со всех сторон) на несколько дней, Тирн был убежден в том, что это захолустье ничем не отличается от такого же, что лежит тридцатью милями южнее. Разве что здесь места были еще более глухие и тихие.
Лиственный оказался привлекательным местом для того, чтобы переждать дожди и передохнуть прежде, чем сделать последний рывок в сторону родного Тиоса. Джеймсу не терпелось посетить родную гавань и повидаться с сестрой, но в маленьком окрысившемся на окружающий мир частоколом городе он решился задержаться дольше, чем на день, давая возможность своей лошади хорошенько восстановиться, а погоде улучшиться.

Имея периодически некоторые проблемы со сном, Джеймс всегда выбирал самые дальние комнаты и настоятельно просил прислугу не шастать по коридору. Он старался не употреблять зелья слишком часто и по возможности учился обходиться без зелий. Оттого он и не спал достаточно крепко, чтобы не проснуться от чьего-то топота за дверью или ругани прохожих за окном. Но здесь, в Лиственном, все было настолько тихо, что Джеймс уже второе утро просыпался лишь тогда, когда лучи солнца, упавшие в окно, ударили ему в лицо. Хотя в первую ночь ему казалось, что утро начнется тогда, когда оно начнется у мадам Бонье: та обладала на редкость громким голосом и не стеснялась его применять.
В комнате было несколько прохладно, и выбираться из-под пуховых одеял совершенно не хотелось. Джеймс позволил себе поваляться еще минут двадцать, прислушиваясь к окружающему миру. Где-то на первом этаже заливисто смеялась кухарка. В окно били порывы холодного осеннего ветра, чуть посвистывая. Вдали послышалось истеричное лошадиное ржание.
"О, мой", - подумал Джеймс, накрывшись одеялом с головой.
Сладко потянувшись, он все-таки решил, что пора просыпаться и собираться в дорогу. Дни теперь становились короче, и нужно было добраться до следующего городка до того, как солнце сядет и температура вновь опустится до неприятно холодных цифр.

Теплая усадьба жила своей привычной утренней жизнью. На удивление тихой для таких мест, учитывая, что ее первый этаж занимала таверна. Как правило, такие места не отличаются тишиной и покоем, но Джеймс за время своего присутствия отметил, что слышимость здесь была скудная, и даже особо горячие споры с первого этажа можно было расслышать лишь сильно напрягая слух.
Окончив с утренними процедурами и приведя себя в порядок, Джеймс спустился на первый этаж. Первые посетители уже заняли один из столиков, оживленно что-то друг другу рассказывая и налегая на выпивку. Под столом у них растянулись две черно-рыжие гончие, сладко похрапывающие во сне и никак не реагирующие на оживленные споры хозяев.
- Доброе утро, господин! - защебетала одна из младших Бонье, пробегая мимо с корзиной для белья. Ее имени Джеймс не запомнил.
Он сел у окна, подальше от многолюдной компании. Однако, невольно к их разговорам прислушался.
- Да белый волк, белый! Зуб даю, сам видел! Во-о-от такой огромны-ы-ый!
- Пить меньше надо, Дени, пить меньше надо, - захохотал широкий усатый мужчина.
- А может оно того, медведь? - вторил ему еще один усач, чуть ниже ростом и более пузатым животом.
- Белый медведь? Здеся? Да я таких даж на картинках не встречал!
- А помнишь, наш этот, докторишко говорил, что эти... самые... альбиносы, во! Редкий товар, и ценятся хорошо.
Вздохнув, Джеймс разложил на столе свои записи, которые должен был вообще-то уже привести в порядок, но из-за сильного дождя и случайно растегнувшиейся на ходу сумки пару дней назад часть страниц размокла, и приходилось все переписывать и восстанавливать.
Городок жил своей жизнью, не обращая внимания на забредающих сюда странников. Однако, от Джеймса не укрылась некая озабоченность местного народа сильно расплодившимися то ли волками, то ли медведями. То тут, то там, люди пересказывали друг другу страшные подробности того, как видели вдали то ли огромного волка, то ли медведя. И с каждым новым разом эта история обрастала все более невообразимыми и даже смешными деталями.
"У страха глаза велики" - поговорка, существующая в том или ином виде абсолютно во всех языках этого мира.
Джеймс редко обращал свое внимание на слухи, что распускаются в местах, где он останавливался на ночлег в своих путешествиях. Люд послушай, так в каждой деревне в неурожае виноваты злые ведьмы и колдуны, в округе огороды топчет огромный клыкач, а в местной луже, именуемой озером, чуть не поймали не иначе как само морское чудовище размером с корабль. Чаще всего, конечно, неурожай - всего лишь неурожай, следы «во-о-от такого клыкача» - всего лишь следы лося, забредшего в места, где лосей никогда отродясь не водилось, а морское чудовище – обычный старый сом, решивший выползти из илистого дна к поверхности.
Завтрак не заставил себя долго ждать. Одна из девочек Бонье, та, что помладше, тут же прибежала с тарелками ароматного супа, ржаного хлеба и какого-то местного варианта салата из овощей.
- Благодарю, - сухо ответил Джеймс, не отвлекаясь от записей.
Изображение

Сообщение Isaac Pflaume »

#33413

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 27
Репутация: +25
Аватара пользователя
Репутация:
+25
Сообщения:
27
Репутация: +25

Парфорсная охота

Карета покачивалась вверх-вниз, ритмично и споро, как дышит спешащий человек. Еще вчера это покачивание раздражало, как раздражали обитые кремовым бархатом стенки и хоть и заглушенный, но неотступный цокот копыт, но сейчас, после целой ночи в дороге, это движение словно растворилось в крови и вместе с нею потекло по жилам, слилось со стуком сердца. Будто сам становишься частью этого экипажа, и бархат – что та же кожа, и подушка сиденья врастает в твое седалище, а мышцы спины прорастают сквозь жесткую раму коробки и сами начинают пружинить, утишая и усмиряя эту качку…

Барон Пфлаум со страдальческой гримасой открыл глаза. За всю ночь в дороге он проспал едва ли часа три, все остальное время бездумно сидя в гнетущем оцепенении. На противоположном сиденье услужливый кучер обустроил постель, но спать лежа на ходу оказалось решительно невозможно – от этого покачивания страх свалиться с узкого ложа захватывал разум столь плотно, что даже усталость не перебивала его. Сколько они уже миль проделали, больше сотни?

Как бы лошади не околели, уже машинально переключился барон на новую заботу. Оно, конечно, работа кучера, но сменить коней стоит денег, а средства тают словно снег под солнцем.

Хэй, Йен! – мужчина постучал кулаком в стенку, затем потуже запахнул воротник подбитого мехом плаща и высунулся в окно. – Как доберемся до постоялого двора, разыщи коваля, пусть подковы посмотрит, да, если надо, зубы подпилит! В ларе под собой возьмешь два серебряных, один ковалю да конюху, второй тебе за старание!

Слушаюсь, Ваше Благородие! – бойко, словно и не просидел всю ночь, скрючившись, на козлах, отозвался кучер, и барон Пфлаум явно расслышал в его голосе радостное удивление. Работа этого малого и десятой доли брошенной монеты не стоила, но старание следовало вознаградить. Да и Йен был честным, добрым и услужливым юношей, охочим до самых простых жизненных утех, но совершенно бескорыстным, готовым за самое малое жалование сидеть на том самом ларе с монетами. Воспитанный с рождения при дворе замка, выросший на глазах Айзека, он доказал свою надежность. И мужчина почти не сомневался, что простофиля-кучер искренне рад этой подачке. Как же легко, право слово, угодить дворовому!

Мысли о двух серебряниках и кучере, его бодрая восторженная готовность услужить, да и легкая пощечина холодного ветра приободрили, и усаживался обратно на место барон в ровном, благодушном настроении, но этот миг покоя растаял на языке, как винное послевкусие, со следующим же глотком воздуха. Ибо никакая утренняя прохлада и свежесть, никакие благодарности от верного слуги не могли закрыть собой неприглядной правды.

Нынешний владелец замка Гермелин в сотнях миль от него, один, без семьи, без свиты, в ночь бежит даже не из собственных владений, а с постоялого двора, где заметил чужой герб. Герб, от одного взгляда на который застилает разум ненависть, а воздух сам собой тяжелеет и склизнет в легких, как кровь.

Тот страшный позор, когда в грозу и бурю, так что слуги и офицеры охраны оскальзывались и падали на каменных ступенях, расшибаясь насмерть, когда дорогие ткани в сундуках пропитывались водой так, что уже через несколько часов запрели и несло от них болотом, когда дворовые падали ниц и выли зверьем, своими телами преграждая дорогу, и сквозь крики и стоны хрустели кости под колесами экипажа… навсегда, клеймом выжжена в памяти та страшная ночь, но он, Айзек Пфлаум, смог пережить этот позор. Он сохранил свою жизнь, сохранил пусть малую, но часть богатств, прямо под его сиденьем в карете мешок с золотом, а в подкладке плаща зашиты драгоценные камни. Этого хватит набрать армию и отправить ее сыну, а самому переждать бойню, сохранив свою власть как главы рода, хотя бы и при назначенном регенте. Соломон мальчик умный, он поймет и не станет противиться, он…

Айзек спешно распахнул плащ на груди и вытянул из внутреннего кармана камзола, как раз против сердца, письмо третьего дня от сына. Вот ведь, старался, прислал нарочного, отрядил даже солдат, дать ему вырваться из окружения… тот раненый мальчишка харкал кровью и бредил, но довез-таки письмо, и горько думать, из почтения к кому из своих господ он положил за этот клочок пергамента жизнь.

Сглатывая песком собравшуюся в горле горечь, Айзек развернул письмо, еще раз пробежался взглядом по уже почти заученным строкам. Вот уверения в покорности, вот сетования, что, недостойный, облагодетельствован милостью своего батюшки и старается изо всех сил, чтобы оправдать оказанное высокое доверие. Закрепились на Белом Утесе, строят крепость, генерал Виллоу смог перебросить часть продовольствия из амбаров охотничьего замка к голодающим деревням…

Горечь разливалась из-под ключиц по всему телу, тугим обручем стягивала горло, не давая вдохнуть, горечь на каждом ударе сердца отдавала острым стилетом под ребра. Когда задрожало письмо в кончиках пальцев, Айзек отшвырнул его прочь и стиснул голову ладонями, вцепляясь ногтями в кожу под волосами, зажмурился до слез.

Неужели этому глупцу доставляет столь изощренное удовольствие перед собственным отцом так жестоко кичиться и хвастаться своими победами? Неужели не понимает он, как больно ранит, отправляя подобное письмо? Чистейший пергамент, ни кляксы, ни пятнышка, каждое слово на своем месте, с рассказами, как поживает матушка, и с этим великосветским обыденным пожеланием здоровья в конце! Разве может семнадцатилетний юнец, едва оправившись от болезни, сидя посреди натасканной крестьянами кучи камней, на собственной коленке, написать письмо столь спокойное и ровное, будто с целебных вод, на отдыхе? Во стократ больнее ощущалось оно укором, ибо Айзек знал: Соломон и правда старается. Из кожи вон лезет, чтобы спасти своего жалкого, бесталанного отца, оберегает его даже от самой малой боли. И не понимает, что – ничтожный мальчишка! – бахвалится своей удалью и уязвляет отца в самое сердце. Ибо справился. Ибо смог. Выжил и выстоял там, где бы он, Айзек Пфлаум, сломался, где сломался уже, недостойно и подло сбежал, оставив вместо себя бессильную жену и неопытного сына!

Как он будет смотреть в глаза сюзерену, как с гордо поднятой головой пройдет мимо любого дворянина? Собственный сын одним своим существованием уничтожил, растоптал его, и никаких сил нет, чтобы подняться. Даже прикажи сейчас повернуть назад – и его поднимут на смех, поставят ему в укор все чужие победы, зажурят за безрассудство… и это только если не прирежут разбойники по пути, не случится засады, не одолеет хворь. Глупейшим порывом будет вернуться и подставить под удар уже двоих из рода вместо одного. Соломон жертвует собой, и как великую милость надо принять эту жертву, проглотить родного сына подобно хтоническому чудовищу…

Слишком поздно Айзек понял, что бежать – тысячекратно более тяжкое испытание, чем остаться и сразиться за свои земли. И если он, ничтожный, не вынесет его, будет сам растоптан, сожран собственным возвеличенным этой войной сыном.

Злые, горькие слезы закипали на глазах. С полувздохом-полустоном Айзек отнял от лица руки, поднял с пола письмо. Карету тряхнуло, и, разгибаясь, мужчина звучно ударился затылком о стенку. Тревожно закурлыкали почтовые голуби, сидящие в привешенной к потолку клетке.

Йен, привыкший, что без повода господин его не беспокоит, через пару мгновений остановил экипаж и принялся слезать с козел. Машинально Айзек выпрямил спину, напрягся, прислушался – и когда в дверь просунулось озабоченное лицо кучера, барон уже вернул себе обычное снисходительно-благостное выражение.

Что стряслось, Ваше Благородие?

Не тревожься, все хорошо, – Айзек запахнул плащ, уселся прямо, приветливо глянул на своего кучера. – Не стоило останавливать экипаж.

Но как же вы, Ваше Благородие...– Йен заметил болезненный блеск глаз своего господина, сам скорчил страдальческую гримаску. Нетрудно рассудить, что и ему, денно и нощно приглядывающему за бароном, несладко приходится, и Айзек позволил себе вполне искренне посочувствовать пареньку,

Спасибо тебе. Здесь и сейчас нет у меня  никого ближе тебя, – мужчина придвинулся к двери, уложил ладонь на на натруженное, с выступившими венами запястье кучера, благодарно сжал.

Глаза Йена замаслились острым умилением, просветлело лицо от похвалы. И Айзеку стало чуточку легче дышать.

Я не могу перестать думать о Гермелине. Из-за моей недальновидности пролито столько крови, – излил свою душу мужчина. Долго и размеренно вдохнул через нос, втягивая собравшуюся от слез и осенней сырости слизь, поднял голову и расправил плечи. Губы тронула горькая улыбка. – Я никудышный правитель. Поедем, хоть тебя угощу вином на постоялом дворе.

Не говорите так, Ваше Благородие, что вы! – кучер вздрогнул как от охлеста бича, выдернул свою руку из-под господской ладони, будто только что ощутил касание, мелко подобострастно закивал. – Вскорости все закончится, и вы непременно в целости вернетесь домой!

Айзек степенно кивнул и с улыбкой махнул рукой, отсылая слугу от себя. Почтительно закрыв за собой дверь кареты, Йен вновь забрался на козлы и тронул вожжи, экипаж с толчком снялся с места и двинулся дальше по дороге. Барон Пфлаум с тусклой улыбкой закрыл глаза и расслабленно откинулся спиной на спинку сиденья. Дышать стало совсем легко. Постоялый двор… где он там?

И тут же за окном полосой света среди сплошной темной стены деревьев зазияла вырубка.

Город впереди, Ваше Благородие! – раздался радостный голос Йена.

Что ж, сам себе усмехнулся Айзек. Значит, таки придется ему пить с кучером.

Подъемный мост после недолгой беседы опустили, и стражники на воротах уже не позевывали, а бодро перетаптывались и развлекали себя свежими сплетнями, так что с проездом в город не возникло проблем, а за горсть медяков тот же стражник услужливо рассказал, как проехать к постоялому двору, где здесь ратуша, где рынок, да кто здесь сюзерен. В тоне его отчетливо недоставало благодушия, верно, препаршиво шли дела в Лиственном (как, объяснили ему, называется это захолустье), но барон Пфлаум даже порадовался этому – искреннее недовольство дороже натянутого гостеприимства. Раз не жаловали его здесь, не значит ли, что не готовились встретить? А уж с теми, кто готовился, право слово, любой ценой встречаться не следует. Экипаж степенно катил по тесным, откровенно провинциального вида улочкам, и Айзек лениво провожал взглядом проплывающие мимо окна убогие домишки. Соломенные крыши, стены из неотесанных бревен, в один этаж, глухие двери без единого флага или вывески, да мутные крохотные оконца, у кого со стеклом, а у кого и с бычьим пузырем… унылая печать бедного захолустья виднелась в каждой черте Лиственного. И даже постоялый двор, пусть двухэтажный, просторный, но все такой же нескладный, как неприбранной крестьянской шевелюрой укрытый сверху той же соломенной крышей, производил едва не гнетущее впечатление. Единственным атрибутом роскоши, невесть что забывшем в этом захолустье, являлась карета со смутно знакомым гербом, стоящая под навесом около конюшни, и это порядком насторожило. Сюда, на постоялый двор, не в поместье градоначальника, не в ратушу, явился подданный дворянина, позволяющего себе явно недешевые атрибуты – уж в чем, а в экипажах Айзек разбирался, – но ни слуг, ни свиты кругом, и на воротах не сказали об этом ни слова… смутное, гнетущее предчувствие в тугой комок стянуло все нутро мужчины. Хоть соглядатая бы сюда сейчас, или телохранителя на худой конец…

Мысли барона Пфлаума заработали с лихорадочной четкостью.

Две комнаты, будьте добры, – улыбаясь хозяйке самой кроткой и невинной своей улыбкой, Айзек уже украдкой оглядывался по сторонам, подмечая малейшие движения служек. – Желал бы с окнами, выходящими на юг. Шумные соседи не доставят мне хлопот, не утруждайте себя подбором, лишь бы добротная постель была…

Пока Айзек беседовал с хозяйкой, та заправила в недра своего необъятного передника серебро, вручила мужчине ключ, а Йен, за которым он успевал следить одним глазом, уже перетаскал весь нехитрый скарб – сундук, футляр с арбалетом, ларь с монетами, да голубей в клетке – к лестнице. Не прошло и часа, как они устроились на новом месте. Все тело ломило от усталости, так что сами собой позорно, по-крестьянски сутулились плечи, но полузвериная схватившая когтями тревога оказалась сильнее. Едва умывшись и сменив платье с простого дорожного на камзол чуть побогаче, синий с шитьем, Айзек направился исполнять обещание, данное кучеру – угостить того вином. Да и накормить досыта не мешало, если завалится после трапезы парень на весь день спать, в ночь сможет охранять сон своего господина, а утром они тронутся и скроются из этих мест.

Держа мину сдержанного оживления и с любопытством оглядывая местных мужиков, Айзек безо всякого стыда устроился за столом прямо напротив собственного кучера. От Йена несло потом, и мужчина даже подумывал приказать ему помыться, но вспоминал, как смердел сам в ночь отступления из замка, и смирял свое раздражение. Такова уж низменная человеческая природа.

Кусок в горло не лез. Взяв кувшин вина и для слуги похлебку с мясом и хлеба, Айзек сам почти с отвращением глядел на эти яства, и себе к вину потребовал лишь моченых яблок, хоть чем-то занять скорчившийся от тревоги желудок. И пока Йен с восторгом, в истовом благоговении набивал свое брюхо, мужчина весь обратился в слух, да то и дело поглядывал по сторонам, маленькими глотками выцеживая из бокала вино.
Когда заключаете договор с дьяволом, бояться мелкого шрифта уже поздно.
Тестирую персонажа собственного сеттинга. Кросспол. Отсылка (кому интересно, в вики гуглим Seonjo of Joseon) на реальные исторические события. Сволочь, гад и мерзавец.

Сообщение Blaumeux »

#33449

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 68
Репутация: +102
Аватара пользователя
Репутация:
+102
Сообщения:
68
Репутация: +102

Парфорсная охота

Пышная хозяйка постоялого двора выслушала требования своей новой перспективной постоялицы явно без особого энтузиазма, видимо, не шибко жалуя, когда редкие гости начинали привередничать, но сразу же сменила гнев на милость, когда к оплате за комнату сверху было обещано еще несколько серебряников за «доставленные неудобства». Недолго подумав, мадам Бонье закивала, подтверждая, что у нее есть свободное место, которое полностью удовлетворит запросы приезжей леди, после чего выдала той потертый ключ.

— Хьюго! – окликнула своего слугу леди Бломе лишь немного повысив тон, но этого оказалось достаточно, чтобы запыхавшийся слуга чуть ли не бегом вбежал в помещение держа в руках сундук, которым чуть не задел нескольких отдыхающих посетителей. Вручив мужчине ключ, она наказала ему в первую очередь привести номер «в порядок».

Что же, прислуге предстояла кропотливая работенка – осмотреть буквально каждый уголок новой комнаты на наличие всевозможных «сюрпризов», плотно занавесить все окна черной тканью, да так, чтобы ни один луч солнца не мог попасть внутрь, а уже потом взяться за весь тот нехитрый скарб, которая его госпожа взяла с собой. После же ему следовало прогуляться по городку, дабы затем доложить, где тут что и как. Хотя Хьюго и был довольно глуп, но он был довольно наблюдательным и, если сделать скидку на его простоватый слог, на удивление хорошим рассказчиком, так что после его отчета можно будет сформировать какое-то более-менее достоверное мнение об этом захолустье, что несомненно затем облегчит ночные «прогулки».

— Когда все будет выполнено, можешь отдохнуть, - леди Бломе выудила из кошеля несколько медных монет и вручила их слуге, - Ночевать будешь в карете… И достань из сундука мою книгу.

Хотя по ночам становилось уже откровенно холодно, оставлять свое средство передвижения без присмотра на ночь она решительно не собиралась. Не столько опасаясь за то, что у нее могут украсть, сколько за то, что потенциальные любопытствующие могут найти. Конечно, на подобный случай у нее уже были готовы продуманные оправдания, однако давать лишний повод для подозрительных взглядов и нелицеприятных слугов, которых и так крутилось достаточно вокруг ее персоны в последнее время, явно не стоило. Свою легенду она ценила намного дороже здоровья своего «помощника», веря, что в случае чего сможет поднять того на ноги, а если даже и нет – невелика потеря. На пыльных дорогах всегда можно сыскать какого-то безродного бродягу или иного дурака, которого точно никто и никогда не хватится.

Когда Хьюго, блаженно улыбаясь от полученного «поощрения», быстро выудил из сундука небольшую книгу, а после скрылся наверху выполнять возложенные на него обязанности, Агата заняла один из столиков, что был подальше от окна. Принявшись за чтение, она искоса поглядывала на собравшуюся тут публику – не сказать, что посетителей тут было много, но для подобного далекого от главных дорого постоялого двора компания собралась достаточно внушительная. Большинство из гостей были, судя по виду, каким-то здешним мужичьем, что коротало время за крепкой выпивкой и различными байками, но от взгляда леди Бломе не ускользнуло несколько господ явно не местных. Что же, оставалось понадеется, что это кто-то не из Гильдии – еще не хватало какого-то назойливого болвана-чародея, который на фоне радости встречи с «коллегой» в этой богами забытой дыре будет постоянно путаться под ногами и совать нос в не свои дела.

Какой-то мальчишка вошел в таверну и сразу подбежал к столику, за которым сидела компания, что бурно обсуждала каких-то белых волков и медведей. Попытавшись что-то донести до одного из отдыхающих, юноша получил лишь подзатыльник и уже было хотел отправиться прочь, но остановился, когда его подозвала Агата. Он с недоверием и удивлением посмотрел на странно одетую женщину, но когда та протянула тому несколько медяков и наказала сходить к ратуше и передать, что приехавшая по поручению барона дама прибудет обсудить рабочие вопросы во второй половине дня, коротко кивнул и удалился выполнять возложенное на него поручение. «Во второй половине дня» значило ближе к закату, и Агата надеялась, что к этому времени тот помощник старосты умудрится привести местные записи в какой-то подобающий вид.

Сообщение James Tyrn »

#33453

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 128
Репутация: +151
Аватара пользователя
Репутация:
+151
Сообщения:
128
Репутация: +151

Парфорсная охота

Еда остывала. Джеймсу с трудом удалось отвлечься от своих записей, чтобы вспомнить о ней. Отсев на другой край стола, подальше от разложенных бумаг, он заставил себя немного поесть, хотя все еще не чувствовал голода. Сделал это, скорее, для успокоения младших Бонье, что второй день вились вокруг, шушукаясь между собой о чем-то. Не хотелось давать им лишний повод для обсуждения.

Господину все понравилось? тут же прибежала девочка лет двенадцати, убрать со стола. Джеймс лишь молча ей кивнул. Ему не нравилось какое-либо лишнее внимание в его сторону, но девчата отчего-то безошибочно считали в нем не простого путешественника, хотя прибыл он без экипажа, на одной лишь своей лошади, и одет был в строгую одежду серых и черных цветов, без вышивок и прочих излишеств. Видимо, выдавала качественная ткань, да и амуниция у лошади была не дешевая. А может, кто-то узнал небольшой фамильный герб на фибуле его плаща вчера, когда он заселялся в этот постоялый двор. В маленьких городках такие детали бросаются в глаза, хочешь ты этого или нет.

По какому-то странному стечению обстоятельств городок, которому на роду написано быть провинциальным захолустьем, одновременно привлек к себе сразу несколько высокопоставленных гостей. И если свое присутствие здесь Джеймс мог объяснить тяготами дальней дороги, то вот каким ветром сюда занесло прочих... первым "странным" для подобного места гостем стал некий мужчина средних лет в компании слуги. Поначалу Тирн даже не обратил внимания на слугу, что бегал туда-сюда с вещами, и даже не заметил, в какой именно момент новый постоялец прошел на второй этаж. Лишь когда суетливый пацан появился со своим господином во второй раз, Джеймс краем глаза заметил синий камзол. Выглядел мужчина в этом камзоле на фоне окружающих... весьма комично. Прямая осанка, аккуратно зачесанные волосы и не менее аккуратная борода. Сидел он, потягивая мелкими глотками вино с видом, подобным страждущему на дыбе. Нет, это был не торговец, и не какой-нибудь там ученый. Дворянством от него пахло сильнее, чем от лежащей в ногах охотников гончей - псиной.

Выказывать новому постояльцу какое-либо даже формальное приветствие он не горел желанием, и Тирн искренне надеялся на то, что этот невесть что забывший здесь господин посчитает так же, не узнав в нем себе подобного (или точно так же сделав вид, что не узнал). Впрочем, надежда эта разбивалась о простой здравый смысл - человек высокого происхождения никогда не перепутает такого же, как он сам. Это видно даже по простому наклону головы, умению держать себя.

Отогнав от себя лишние мысли, Джеймс "прикинулся ветошью", вернувшись к тексту и аккуратно убирая под остальные бумаги листы, на которых можно было заметить печать с гербом его дома. Впрочем, дело это было не более полезным, чем вычерпывание воды из тонущей лодки ложкой. Если его узнали, то его узнали, сразу вместе со всеми скандальными потрошками, которые не один год были на слуху и перемывались между собой среди множества языков. В стране достаточно молодых людей благородного рода, но вот незаконнорожденный рыжий бастард, которому вопреки всему по желанию бабки перепал титул виконта при наличии законнорожденных детей у его теток, был один.

Джеймс уже практически кишками чувствовал, что его заметили. Хотел было поднять взгляд, коротко кивнуть в знак вежливого приветствия и обозначения нежелания как-либо вступать в диалог, но прежде, чем он разрешил эту неловкость, дверь распахнулась снова, и в нее вошла весьма экстравагантного вида женщина. Джеймс бросил на нее лишь мимолетный взгляд. Что-то в этой походке, движениях показалось смутно знакомым.

Слишком много "знакомых" на квадратный метр площади этого городка, — но он так и не смог вспомнить, где они могли пересекаться с этой благородной дамой. По крайней мере, сейчас на ум ничего не приходило.
Изображение

Сообщение Isaac Pflaume »

#33458

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 27
Репутация: +25
Аватара пользователя
Репутация:
+25
Сообщения:
27
Репутация: +25

Парфорсная охота

Тревога натягивалась струной и звенела в воздухе почище самой заунывной мелодии менестреля. Айзек сполна ощутил себя дичью в силке, заложником в замке, и хотелось попросту рухнуть на пол и сжаться в комок, закрывая голову руками. Но перед всеми этими людьми, перед глупо бахвалящимися местными мужиками, показать свою слабость столь вопиюще беззащитно… отец бы проклял с того света, посетовал про себя мужчина. Уронить достоинство здесь станет прекрасным завершающим штрихом в портрете труса и самодура, сбежавшего из собственных владений едва не в одних панталонах. От острой жалости к себе на очередном вдохе до почти физической боли сдавило ребра. Айзек мученически воздел очи горе и коротко выдохнул через нос – и через мгновение гротескным эхом раздался такой же страдальческий, только до неприличия громкий вздох Йена.

Этого еще не хватало.

Я знаю, что я должен сохранять присутствие духа, – строго и ровно, старательно отмеривая стальные нотки в голосе, сказал барон Пфлаум, и кучер мигом застыл, боясь даже закивать, а затем принялся лихорадочно дочерпывать свою похлебку. Как пощечина, оно привело в чувства, заставило ощутить биение собственного сердца и вернуть самообладание. Пропуская мимо ушей россказни местного сброда, Айзек продолжил медленно и мерно, на каждый глоток вина, поводить взглядом из стороны в сторону, оценивая местную публику.

Охотники без устали, несомненно наслаждаясь процессом, обсуждали казус с волками, и с каждым новым кругом он обрастал все более впечатляющими подробностями. Барон даже успел позавидовать им – воистину, простой люд всегда склонен преувеличивать до чрезмерного, чтобы затем искренне разочароваться. И ведь была в этом особая, скрытая, но удивительно точная житейская мудрость: веря в самое худшее, ты всегда оставляешь себе надежду на то, что в действительности все образуется куда менее пугающим образом. Научиться бы еще этому их умению…

Впрочем, помимо совершенно безобидных мужиков здесь были и посетители, чье присутствие само по себе требовало незаурядного напряжения духа. Несколько раз Айзек ловил на себе взгляд высокого долговязого мужчины, склонившегося над дальним столом у окна: то он трапезничал, неторопливо и задумчиво, то перебирал целую кипу бумаг. Несмотря на простое дорожное платье и почти понуро склоненные плечи – очевидно, само нахождение здесь стесняло и тяготило его – в незнакомце ощущалось то безошибочно узнаваемое сдержанное величие, по которому отличаешь власть имущего. И эта копна рыжих волос…

Айзек знавал только одного дворянина подходящей внешности. И если уж это тот самый, полуэльф, бастард, то становится понятной и совершенно необидной эта его замкнутость. Даже стало его немного жаль – в конце концов, что барон Пфлаум, что виконт Тирн стали вечными заложниками своего прошлого, и в ответ на эти несколько колючих, ощупывающих взглядов мужчине не захотелось более ощетиниваться и защищаться. Им, двум бастардам, как никому другому известно, что иногда смертельно ранить можно даже меньшей, легчайшей вещью, чем мимолетно брошенное слово.

Когда нечаянно их взгляды пересеклись – хотя, чего греха таить, теперь барон украдкой, то и дело пряча глаза в бокале, поглядывал на этого знакомого незнакомца, – Айзек медленно, чтобы не сочли ухмылкой, приподнял уголки губ и чуть склонил голову в приветственном жесте, качнул бокалом в руке, изображая заздравный салют. Пригубил вина и, давая понять, что не хочет в этой безмолвной беседе переходить грань навязчивости, медленно отвернул в сторону голову.

Вот это было привычно. Вот такие битвы, словами, взглядами, жестами, озаренные фанфарами и блеском высшего света вместо орудийных залпов, были ему по душе. На миг по-настоящему отступила эта гнетущая, тянущая жилы тревога.

Он здесь – чужой, но чужой среди своих. Так, как привычно. Так, как научился уже. И пусть на самый короткий миг, но в этом захолустье можно перестать таиться и зажить привычной жизнью.

И буквально через несколько мгновений будто бы боги решили доказать неверующему смертному, что им есть еще дело до созданного мира. В таверну вошла женщина.

Экстравагантно одетая, будто нарочно избравшая для привлечения внимания наряд, долженствующий скрыть ее, спрятавшая глаза за темными стеклами очков, незнакомка чарующе плавной походкой двинулась к столику в самой глубине таверны. Во всех ее движениях читались аристократизм и что-то еще, неуловимое, хищное, нечеловеческое, но Айзек все равно в меру приличия восхищенно любовался ей. Эта элегантная, величественная дама одним своим присутствием заставила мужчину ощутить себя живым, по-настоящему, а не изображающим жизнь. И прекращать это легкое, сладкое томление в груди отчаянно не хотелось. Вино ли тому виной – в очередной раз заглянув в бокал, Айзек ожидаемо обнаружил там лишь четверть от прежде налитого, – усталость ли дороги, горечь ли одиночества, но вновь возвращаться мыслями к неприглядной реальности отчаянно не хотелось.

Незнакомка в точности как тот рыжий виконт, в точности как сам Айзек ощупывала глазами обстановку, и их взгляды закономерно встретились. Не горя желанием прослыть вульгарным, барон, как только заметил замершее на долю мгновения в его сторону лицо (не на кучера же она пялилась, ну!), медленно и галантно улыбнулся и опустил ресницы, отводя взгляд. В крови закипало любопытство, узнать, что там за чернеющими провалами стеклами очков, проследить чужие мысли, понять хотя бы, оценили ли его вежливость, но Айзек не давал себе воли и сразу же плавным движением всем корпусом отвернулся чуть в сторону от незнакомки.

В конце концов, ему, одинокому, изгнанному, без семьи и земель, сейчас даже чужой мимолетный взгляд – настоящая награда.
Когда заключаете договор с дьяволом, бояться мелкого шрифта уже поздно.
Тестирую персонажа собственного сеттинга. Кросспол. Отсылка (кому интересно, в вики гуглим Seonjo of Joseon) на реальные исторические события. Сволочь, гад и мерзавец.

Сообщение James Tyrn »

#33460

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 128
Репутация: +151
Аватара пользователя
Репутация:
+151
Сообщения:
128
Репутация: +151

Парфорсная охота


Изображение
Дверь таверны резко распахнулась, и внутрь вошел щупленький, сухой сгорбленный мужичонка с неприятным лицом. Он окинул помещение каким-то диковатым взглядом, странно скривился и тут же прибился к компании охотников, что весело гоготала о чем-то своем.

— Слыште, братцы, там гля, это... ну, констебль-то наш, Тарбек, что-то воду мутит... бегает туда-сюда, за доктором-то нашим послал, — дальше он заговорил несколько тише. Чтобы расслышать его слова, нужно было прислушиваться, — Я слышал, что Мари слышала, что Бран наш, этот, который кузнеца сын, видел, что в проулке там кого-то медведь разорвал. О-о-от щас шуму-то будет... и полетят наши бравые дозорные как собаки пинкой под задницу!

— Тю, да брешешь! — шикнул на него один из охотников, тут же пригубив кружку эля, — Отродясь за частокол никакая зараза не заходила!

— Да я те грю! Тарбек там аж белый бегает! Я ему это... говорю... мож самогончику? А он махнул рукой на меня, и грит... иди куда шел! А у самого аж руки трясутся! Я спрашиваю, че стряслося-то, корову шоль у Мари опять свистнули? Ну, помните эту, рыжую... так вот, а он как рявкнет, мол, щас в кутузку запру до вечера, если будешь нос свой совать куда не надоть! Во как!

— Вот вшивый ты человечишка, Варли. Все придумываешь какие-то небылицы. За дело тебя с дозорных поперли, так неча теперь всякое собирать да ждать, пока других так же вышибут! — охотники лишь недовольно скривились, вновь отмахиваясь от мужичка, словно тот был какой-то назойливой мухой, кружащей над супом.

— Та тише ты, тише, а то щас всех баб распугаешь, во гляди как девчата-то ушки навострили, — Варли стрельнул глазками в сторону сестер Бонье, что управлялись за стойкой с пивными бочками. Девушки наблюдали за происходящим явно с каким-то недоверием, и уже готовились то ли гнать пьянчужку отсюда взашей, то ли звать мать, чтобы та сделала то же самое за них, — А коль правда шатун? У соседей то наших с северу, говорят, это, в деревне усех баранов пожрал! Мож это, и у нас? Ща наши эти наградку за него объявят хорошую...

— Награда это хорошо-о-о, — подал голос тучный, крепкий хлопец с пышными усами, — а сожрали то кого?

— Вот шо не знаю, я как услышал, так сюда побежал!

— Коль правда шатун, так сами по нашу душу явятся и указание дадут изловить. Шо щас добрых людей от беседы отвлекаешь, да сплетни распускаешь всякие?

— Ну интересно же! — мужик непонимающе хлопнул глазами, а затем наклонился к столу, говоря совсем-совсем тихо, — а что если это убийство, а не шатун, а?

Прежде, чем охотники пришли к какому-то однозначному выводу, с улицы послышались вскрики и какая-то суета. В небольшое окошко можно было рассмотреть то, как народ по два-три человека собирается небольшими группками, что-то обсуждает, стекается к переулку, что находился уже за пределами видимости из окон первого этажа. Мужички тут же затихли, прислушиваясь к происходящему. Даже собака, что за все время и ухом не повела, вдруг проснулась и приподняв голову, посмотрела в сторону двери, гулко уфнув в свои обвислые брыли.

— Полно, полно вам! Разойдитесь, зеваки! — слышался чей-то громогласный голос с улицы.

Сообщение Blaumeux »

#33527

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 68
Репутация: +102
Аватара пользователя
Репутация:
+102
Сообщения:
68
Репутация: +102

Парфорсная охота

В последнее время я слишком часто вижусь с рыжими людьми… и не только.

На мгновение она задумалась о этой странной закономерности, которая сопровождала колдунью в ее последних странствиях, но быстро отбросила дурацкие мысли – в конце концов, такой цвет волос не такая уж и исключительная редкость, а в любых случайностях, при должном желании и фантазии, можно найти потаенный заговор. А там уже и недалеко до маразматической паранойи, которой страдали некоторые ее сородичи, что видели в каждом даже самом незначительном событии попытку ими манипулировать со стороны неких зловещих третьих сил, помыслы которых были непонятны даже существам столь древним, как они.

Кроме рыжеволосого господина, еще один гость благородных кровей трапезничал в компании, видимо, своего слуги. Статная фигура, аккуратный вид и дорогая одежда – эталонный представитель фотбладской аристократии, которого судьба какими-то путями завела в эту глушь. Заприметив, что ее взор обращен на него, мужчина ей приветливо улыбнулся, но затем тут же будто бы случайно слегка отвернулся, дабы, видимо, не смущать даму и соблюсти правила вежливости, чтимые в кругах высшего общества. Как правило, правда, лишь на словах.

Что же, любопытная компания.

Сочтя, что данные господа явно не представляют угрозу ее предстоящим изысканиям в этом городишке, да и, скорей всего, в ближайшее время его покинут, отправившись дальше по своим делам, леди Бломе вернулась к чтению своей книги. Не будучи особы ценителем художественной литературы, она могла с уверенностью сказать, что попавшейся ей номильская писанина была абсолютно безвкусицей – все притчи в этом сборнике несли в себе мотив «неотвратимости наказания за грехи» и оканчивались примерно одним и тем же финалом, который был, видимо, по мнению автора крайне поучительным. Впрочем, она почему-то поставила себе цель дочитать эту чушь до конца.

— Я слышал, что Мари слышала, что Бран наш, этот, который кузнеца сын, видел, что в проулке там кого-то медведь разорвал.

Это реплика, высказанная каким-то очередным забредшим в таверну местным выпивохой, заставила ее оторваться от чтения. Прозвучавшее не сулило ничего хорошего – если тут и вправду кого-то умудрились распотрошить, то местные хранители закона, что скорей всего явно не отличались особым интеллектом, конечно же первым делом начнут цепляться за недавних приезжих. Не то, чтобы она их прямо-таки боялась, но работать, а особенно питаться в подобных условиях будет куда труднее. Дослушать, правда, окончание разговора охотников ей не дал Хьюго, который спустился со второго этажа и принялся бодро докладывать о своих успехах:

— Госпожа, там энто… все готово! Только часть вещей еще перенести осталось, но вы можете уже подниматься в ваши покои.

Что же, управился он с рекордной скоростью. В качестве выполненной работы она не сомневалась – как-то обманывать ее либо отлынивать слуга был просто не способен, поскольку за эти года услужливость и верность ее персоне стали частью его собственной личности, а вернуть того в прежнее состояние, пожалуй, мог лишь иной чародей-менталист при должном умении и уйме свободного мнении, но кому этот деревенский дурак был откровенно нужен. Она уже собиралась ответить ему что-то стандартно-поощрительное, как на улице заслышался какой-то гул и возня. Судя по тому, что удалось разглядеть через окошечко, а также крикам, видимо, местного представителя закона, возможно даже того самого констебля Тарбека, забредший зевака не соврал – неподалеку произошло явно что-то нехорошее.

— Быстро ты, - выдохнула леди Бломе, - Принеси мне мой зонт, я желаю прогуляться.

Причин засвидетельствовать свое присутствие на предполагаемом месте преступления было несколько: во-первых, это показаться перед местными стражниками, дабы потом у них не было вопросов, где в то время была одна из подозрительных приезжих, а во-вторых – отнюдь не праздное любопытством. Конечно, это могло быть обыкновенная поножовщина, либо же и вправду какое дикое животное переползло через частокол и решило полакомится местным пьяницей, но существовал хоть и маловероятный, но довольно опасный сценарий – сама того не зная, она зашла на чужую территорию. Конфликты со своими несколько более дикими сородичами ей были абсолютно не нужны, так что в случае подтверждения этой теории следовало или как можно скорей уезжать отсюда, либо же искать встречи с «радушным хозяином» и уже договариваться с ним о условиях своего пребывания здесь.

Когда слуга вынес ей зонт, который по цвету такой же, как и ее одежды, она медленной походкой направилась на выход, дабы присоединиться к любопытствующим зеваками у переулка снаружи.

Сообщение James Tyrn »

#33532

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 128
Репутация: +151
Аватара пользователя
Репутация:
+151
Сообщения:
128
Репутация: +151

Парфорсная охота

Не став навязываться незнакомцам, только что прибывший аристократ лишь обменялся с Джеймсом парой взглядов и почтительными кивками. Этого было вполне достаточно, чтобы выказать уважение друг другу, не навязывая никому не нужные диалоги. Тирн облегченно выдохнул. Вот только облегчение длилось совсем не долго.

Мужчина, так резко вошедший с улицы, не мог не обратить на себя внимание своим подозрительным поведением. Он оглядывался, сутулился, и говорил на порядок тише, чем те, к кому он обращался, невольно заставляя всех прислушиваться. Джеймс и сам поймал себя на мысли, что перечитывает строчку уже третий раз, потому что его мысли совсем не в написанном, а следят за чужим диалогом. Впрочем, несмотря на ненамеренно нагнетенную интригу, мужичок не сказал ничего, что могло бы заинтересовать.

Большинство жителей крупных городов не совсем понимают, насколько волк - опасный хищник. Им-то в своей жизни вряд ли доведется встретиться с их проказами, разве что где-то в пути на безлюдном тракте. Но в маленьких городках и деревнях не по наслышке знакомы с этими животными. Особенно опасны волки ближе к южной границе страны, где климат становится чуть более суровым, а лесостепи начинают сменяться сплошными лесами. Они, в отличие от своих более южных сородичей, почти вдвое крупнее и не редко достигают веса средней женщины. Здесь же, у северной границы Королевства Фотблад, волки, как правило, высокие, поджарые, но редко какой охотник может похвастать трофеем более тридцати пяти кило. Однако, это не делает их менее опасными, и то и дело можно встретить слухи о том, как они подрали скот, съели ребенка, а то и вообще в наглую прошлись ночью по деревне, обедая цепными собаками.

В то, что медведь мог залезть за стену да подрать кого-то, Джеймс не верил. Медведи идут к легкодоступной пище, которой человек за глухими стенами не является. Скорее, такой зверь бы вышел к чьей-то пасеке или курятнику, но никак не полез бы через частокол. А вот пропустить волка, приняв его за собаку... да чем черт не шутит. Особенно, если животное больно.

Только болезнь может заставить волка-одиночку совершить подобное. И если этот мужичок по имени Варли говорил правду, и слухи - истина, значит, сейчас по городу ходит животное, вероятнее всего, зараженное бешенством. Такие звери ох как много бед могут натворить, особенно в скученных городских улочках...

Джеймс вздохнул, отгоняя от себя дурные мысли. Решительно не хотелось, чтобы пьянчужка не преувеличивал, и еще более не хотелось, чтобы он сам оказался прав в своих рассуждениях. Ведь тогда ему, как лекарю, придется здесь задержаться и приложить руку к тем, у кого еще могут быть какие-то шансы. Бешенство не оставляло никаких вариантов для укушенного, но если сразу же тщательно промыть рану с щелоком, а потом некоторое время принимать определенные зелья... сколько там процент не заразившихся был по статистике прошлого года в окрестностях Тиоса, когда бродячая собака пробежалась сразу по нескольким деревням? Вроде бы свыше девяноста среди тех, кто сразу обратился к нашим. Там еще разброс в зависимости от места укуса... а где я здесь нужные травы буду брать для зелий? А пока все приготовлю? Тоже время... послать кого-то в Тиос?.. Так пока туда, пока сюда... а с первыми симптомами уже все.

Девчушка, что убирала со стола, теперь бесцельно топталась вокруг старших сестер, что также внимательно прислушивались к диалогу мужчин. Заметив на себе взгляд Джеймса, скучающий ребенок тут же подбежала к нему, услужливо глядя в глаза, совсем как собачонка.

— Прошу, отнесите это в мою комнату, — сложив бумаги обратно в сумку, Джеймс передал ее девочке вместе с медяком, за старания. Сам же мужчина вышел на улицу, разведать обстановку.

Утренний морозец уже отступил, превращаясь в приятную свежесть. Осеннее солнце казалось Джеймсу каким-то особенно нежным, ласковым, словно котенок. Оно не кусало и не жгло летним зноем, лишь приятно, совсем слегка, ненавязчиво касалось подставленной под его лучи щеки. И как такой замечательный день можно портить своей смертью... Подойдя ближе к ограде, что отделяла территорию постоялого двора от улицы, Джеймс огляделся.

Ишь ча, вот бездельники! Делать нечего, что ли, работы нет? Все ходют и ходют, собралися тут...причитала недовольно мадам Бонье, имитируя бурную деятельность у веревок с развешенным на них бельем, а сама же то и дело вытягивала шею, стараясь выглянуть за свой заборчик, поглядеть, что происходит.

Джеймс недовольно поджал губы, глядя на собирающуюся толпу напротив постоялого двора. Там, где между двумя домиками зиял просвет небольшого (настолько небольшого, что едва ли там разойдутся два всадника на лошади) кривенького переулка, собралось человек семь. Они столпились у прохода, цепляясь за углы дома и заглядывая в переулок. Но никто не смел перекрывать саму дорожку или зайти глубже в сам переулок.

— Известно ли вам, что там произошло? — обратился Джеймс к госпоже Бонье. Та от неожиданности чуть не свалилась с тазика, на котором стояла, но вовремя уцепилась за бельевую веревку.

Ой! Почтенный господин, не берите в голову!отмахнулась она, подперев руками свои широкие бока, и ее эдакий веселый настрой на самом деле Джеймса очень успокоил. Жители таких обособленных мест, как правило, очень хорошо чувствуют перемены в атмосфере своего города, и уж случить что по-настоящему из ряда вон выходящее, госпожа Бонье не вела бы себя столь беспечно, у нас тут народ на всякие новости падок! На одном конце города на тебя собака гавкнет, а на другом уже скажут - съела!

Сзади послышалось тихое поскрипывание двери. Кто-то еще вышел поглазеть на происходящее. Краем глаза Джеймс заметил высокую темную фигуру. Та женщина в черном. Видимо, ее тоже одолело любопытство.

Не дожидаясь, пока к месту событий прибудет кто-либо из местных властью оделенных, Джеймс вышел за ворота и направился к переулку, внимательно осматриваясь по сторонам. Ничего странного, кроме вытягивающих шею зевак, пока он не обнаружил.

Э-э-э... господин! Господин! Не ходите туда!какой-то невежда вдруг отделился от зевак и едва не схватил Джеймса за локоть, но тот вовремя увернулся. Вот же наглость! Там это... извините... констебль... староста то наш это, велел никого не пущать!

— Сам он где, констебль-староста этот ваш?

Так он это... ну... тама побёг! За доктором нашим то послал, а сам - о! Тудась!

Кудась это "тудась" Джеймс не понял, да и не горел желанием разбираться. Одного взгляда хватило, чтобы пресечь попытки назойливого горожанина тянуть к нему руки. Встать на пути господина тот тем более не решился. Джеймс уверенно шагнул в переулок, искренне надеясь, что госпожа Бонье окажется права, и самое страшное, что его может там ждать - результат какой-нибудь пьяной поножовщины, или, может, лошадь кого в голову лягнула на худой конец...
Изображение

Сообщение Isaac Pflaume »

#33534

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 27
Репутация: +25
Аватара пользователя
Репутация:
+25
Сообщения:
27
Репутация: +25

Парфорсная охота

Слыште, братцы, там гля, это... ну, констебль-то наш, Тарбек, что-то воду мутит... бегает туда-сюда, за доктором-то нашим послал…

То, что начиналось как самый обычный осенний день, вдруг раскрылось как веер – препаршиво расписанный веер, надо сказать – целым ворохом событий самого неприятного свойства. На мужичка откровенно расхлябанного, недостойного вида, Айзек поначалу не обратил свой взор, но после то, как будто сгустилось внимание всего зала вокруг стола с охотниками, не могло не перетянуть и чуткие взгляд и слух барона Пфлаума к все тем же сплетничающим мужчинам. Решительно налив себе еще вина и заев первый глоток несколькими ломтями яблок, Айзек всего себя сконцентрировал на этой чужой беседе. И пусть лицо его оставалось умиротворенно расслабленным, а взгляд почти лениво блуждал по целой половине этажа трактира, самое малейшее движение заставляли все свое внимание переключать в новую сторону. Так заманчиво было еще раз переглянуться с таинственной незнакомкой, одно это утишило бы беспокойство, разрастающееся в груди колючим комком, но Айзек храбрился изо всех сил. Вот оно, время для с юности самых нелюбимых его упражнений: когда один против всех, и даже наставника рядом нет, чтобы подсказал и направил, и розгой самого себя не устрашишь, уберегаясь от ошибок и соблазнов… словно безрукий хромой слепец, нащупываешь дорогу одним собственным разумом, не зная даже, чего следует бояться… самое премерзкое чувство, когда даже в форму свой страх облачить не можешь, дабы сделать его хоть сколько-нибудь деятельным.

С откровенной завистью барон Пфлаум поглядел на собственного кучера: Йен прислушивался ко всем россказням озабоченно, с интересом, и на лице его отражалась вся немудреная работа мысли. Верно, как обойтись с лошадьми, что делать, если придется защищать господина, как быстро приходится уехать… с такими заботами и думать не надо, знай себе делай. Думать за тебя будут другие. О, как искренне жаждал барон порой трудиться на кухне в поте лица, как его матушка, не утруждая себя всеми этими решениями! Но, в конце концов, этот мир никогда ни к кому не бывал справедлив. И раз уж на него, Айзека, навесили тяжкое бремя правителя, хотя бы перед лицом собственного слуги надобно нести его с честью.

Тянуло сжать пальцами виски, но мужчина только глотнул вина и заел его ломтем яблока, продолжил наблюдать и вслушиваться. И когда, казалось бы, волна пересудов за столом пошла на убыль, новый шум раздался со стороны улицы. Из окна можно было разглядеть лишь снующие туда-сюда фигуры, и Айзек уже почти без стесняется перевел взгляд на рыжего виконта. Тот, напряженный не меньше него, задумчивый, и явно невесело задумчивый, даже испустил тяжкий вздох – а через некоторое время подозвал к себе девочку-прислужницу. Стараясь не глазеть слишком оскорбительно на дворянина куда более высокого статуса, барон Пфлаум перевел взгляд в сторону незнакомки… и едва не выругался про себя. Та что-то скомандовала своему слуге, тот скрылся, чтобы вскорости вернуться с темным великолепной работы зонтом. Уже почти мучительно было держать наивысшее напряжение внимания, Айзек понимал, что глаза его едва не по-разбойничьи бегают из стороны в сторону, но успел отметить, что и рыжий виконт куда-то засобирался. И если живое любопытство женщины еще можно было понять – право слово, иногда эти хрупкие создания охочи до таких ужасов, что любой мужчина лишится твердости духа, глядючи на это, – то вот зачем поднялся виконт…

За считанные мгновения сперва рыжий господин, а затем прекрасная незнакомка вышли из таверны. Тут уж даже Йен ощутил тревогу, потянулся из-за стола, но наткнулся на стальной взгляд господина и поспешно сел на место.

Доешь сперва, – Айзек вернул лицу спокойное и приветливое выражение, даже немного улыбнулся кучеру. На паникующую дворню он уже насмотрелся и с неохотой, но полной ответственностью взял на себя бремя заботы о пареньке. – Мы с тобой столько пережили, что я готов сейчас же сам выйти и подстрелить этого волка, коли он и правда объявился. Но какие затруднения мы создадим местным? Знаешь что… если тебе любопытно, сходи проведай, – он указал глазами в сторону двери. – Держись рыжего господина, если что, передай, что барон Пфлаум послал на подмогу, ежели что случится. Да правда ему помоги, если прикажет.

Кучер благодарно закивал, хлебом вымакал остатки похлебки и, рассыпаясь в подобострастных поклонах, двинулся следом за покинувшими зал господами, а Айзек остался мучительно, напряженно думать.

Из этого городка нужно выбираться любой ценой, и чем раньше, тем лучше. Лошадей безумно жалко, конечно, но своя шкура дороже. Как только Йен вернется…

Мучительнейшего усилия стоило задавить в самом малом проблеске мысль сейчас же отвязать лошадь и, бросив карету и слугу, бежать из этого города прочь. В конце концов, успокоил себя Айзек, это может быть и не более чем просто волк, и верхом трусости окажется бежать из городка из-за лесного зверя.

Старательно сохраняя хладнокровие, барон подозвал к себе девочку-прислужницу, попросил у нее кувшин воды и два кольца хорошей колбасы, заплатив даже вдвое щедрее, чем следовало, и, получив требуемое, неспешно поднялся себе в комнату. Заперевшись первым делом, он достал голубя из клетки, и на специально сработанном куске бумаги карандашом указал дату и город, убрал птицу обратно. Следующим делом он проверил драгоценные камни в подкладе плаща и через аккуратную прореху у ворота протолкнул внутрь по шву еще с десяток золотых монет, нетуго набил два кармана серебром. Подумав, поддел под камзол две рубашки, переобулся в дорожные сапоги и, покрепче закутавшись в плащ, с проверенным и заряженным арбалетом на коленях устроился подле него, напряженно оглядывая улицу. Тревога и беспокойство душили, хотелось уже как в детстве свить из простыней веревку и спуститься по ней вниз, и Айзек жесточайше себя ругал. Верх падения для аристократа вот так вот таиться, не получив даже вестей о том, что стряслось. Вот Йен вернется, расскажет, и они даже вместе посмеются над безобидным казусом, чем, несомненно, окажется это происшествие с волком.

А Йен тем временем, заприметив среди переулка безошибочно узнаваемую долговязую фигуру с рыжей макушкой, заранее подобострастно склонил голову и двинулся следом.
Когда заключаете договор с дьяволом, бояться мелкого шрифта уже поздно.
Тестирую персонажа собственного сеттинга. Кросспол. Отсылка (кому интересно, в вики гуглим Seonjo of Joseon) на реальные исторические события. Сволочь, гад и мерзавец.

Сообщение James Tyrn »

#33535

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 128
Репутация: +151
Аватара пользователя
Репутация:
+151
Сообщения:
128
Репутация: +151

Парфорсная охота


Узенький переулок буквально с концом первого же ряда домиков резко изгибался в сторону. Стоило пройти за этот поворот, как в нос бил неприятный, острый запах фекальных масс. Обладатели более чуткого обоняния, разумеется, смогут различить за этим смрадом густой металлический запах крови. Огромного количества крови. Однако, гораздо более диким и ужасающим является не запах, а его источник.

Изображение
Первое, за что цепляется взгляд — ярко-красные всполохи мышц и внутренностей, на которых еще не везде свернулась кровь. Они пестро играют на солнце, резко контрастируя с размокшей от вчерашнего дождя землей, что приобрела угрожающий темным бордовый оттенок, напитавшись кровью. Кое-где бледными мазками можно было заметить куски кожи, клочья потемневшей от впитанных жидкостей одежды. Белел точкой посреди этого хаоса оголенный череп.

Когда глаза начинают привыкать к картине, то в этой абстракции можно рассмотреть силуэт. В то, что эти ошметки мяса, кишок и кожи когда-то были человеком, верится не сразу. Относительно хорошо сохранились ноги. Руки смешиваются с уличной грязью, какой-то соломой и клочьями одежды. Правая конечность начиная от середины предплечья держится буквально на одном лоскуте кожи. Левая отсутствует, ее можно заметить метрах в полутора в стороне от тела, всю изодранную и будто пропущенную через мясорубку. Грудной клетки... ее будто бы нет. Куски ребер белыми осколками вывернуты наружу. Что-то будто со взрывом вырвалось изнутри этого бедолаги, размолотив органы и раздробив кости. На том, что осталось от головы, не было лица: оно, казалось, было съедено, вместе с частью носовых костей и правой скулой. Потухший взгляд оголенных, лишенных век глаз уставился куда-то в небо.



В момент своего первого вступления в должность, констебль Бен Тарбек был достаточно молодым человеком для такой ответственности — ему едва исполнилось двадцать на момент своего первого вступления в должность. Со своим мягким нравом и плохо поставленной речью он, возможно, никогда бы и не соперничал с более матерыми и красноречивыми горожанами. Однако, являясь практически единственным хорошо образованным человеком в этом городке, проучившись несколько лет в Тиосе, несомненно пользовался большим уважением среди сограждан. Да и после событий с прошлым старостой, который настолько нагло воровал казну да напрямую относился ко взяточничеству, что после очередного скандала его даже жена со двору поперла, мало кто хотел видеть на этой должности кого-то подобного предыдущему градоначальнику.

Со всей ответственностью взявшись за работу, Тарбек за два года смог значительно облагородить городок. Дело его было, в целом, скучным, незаметным, но ощущение нужности и благодарности от горожан являлись замечательными стимулами. За первыми двумя годами последовали еще два, затем еще... и вот весной этого года горожане выбрали его уже в пятый раз, а двадцатилетний юноша уже разменял тридцатник лет, посадив зрение за ведением всякой бюрократии.

Изображение
Бывало, конечно, в его работе всякое. И воровство, и взяточничество, и поножовщины, и мужичье иной раз, напившись, руки распускало на своих баб. Городок-то он тихий, по-обыкновенному тихий, но спокойно здесь никогда, на самом деле, не бывает. Самое страшное и неприятное, что ему доводилось видеть - пьянчуга, напившийся до такого состояния, что умудрился утопиться в канаве, которая звалась рвом и окружала частокол. Прежде, чем его нашли, тело уже начало гнить и его частично распотрошили собаки да дикие животные.

Однако, то, что подарило Тарбеку сегодняшнее утро, как говорится — ни в сплетне сказать, ни пером описать...

— Доктор Мор? — констебль вздрогнул от неожиданности, услышав приближающиеся шаги. Обернулся, ожидая увидеть своего старого друга, местного доктора, за которым уж минут десять как послал Брана. Но вместо знакомого мистера Мора, уперся взглядом в незнакомцев.

— Я-я-я ж-ж-е просил никаких п-посторонних, — заметно заикаясь, протянул он, испуганно поправляя очки. Местный люд был достаточно любопытен на всякие подробности, но пуглив. Сказали им носа не совать, куда не нужно - они и не суют. Мнутся стоят у главной улички, ожидают. Но приезжие... приезжие, как правило, проблем доставляют больше, чем кто-либо из местных. Особенно, когда статус давил им на их любопытные головы, — п-покиньте переулок, господа, прошу п-п-по-охорошему.

Сообщение Blaumeux »

#33555

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 68
Репутация: +102
Аватара пользователя
Репутация:
+102
Сообщения:
68
Репутация: +102

Парфорсная охота

Приторный металлический запах, такой до боли знакомый и приятный, отчетливо выделялся среди прочих ароматов в этой клоаке и вел ее к месту предполагаемого преступления. Наконец, когда ее глазам предстало изуверски распотрошенное тело, она вздрогнула и прикрыла рот свободной рукой, пытаясь заставить себя прекратить облизывать собственные губы. Такое количество крови было воистину искушающим внутреннего Зверя зрелищем, леди Бломе отвела взгляд и сделала глубокий вдох, про себя досчитав до десяти. Убедившись, что разум возобладал над инстинктами, она вновь повернулась к изувеченному мертвецу, пытаясь оценить общую картину.

Мог ли такое сделать обезумевший от ярости вампир? При желании да. Стал бы это делать? Маловероятно. Если это был какой-то вопиющий случай утраты контроля над собой, то в мертвеце не осталось бы и капли крови, а если целью сего акта было продемонстрировать простым смертным, кто тут на самом деле хозяин – можно было придумать что-то изобретательней. Такое же зрелище в местной часовне или под ратушей возымело бы куда лучший эффект, да и, откровенно, фантазия тех ее сородичей, которые были достаточно самоуверенные, чтобы пытаться править своим доменом с помощью открытого террора, а не хитросплетений интриг, простиралась намного дальше зверски распотрошенного тела. Были конечно и индивиды, которые убивали просто ради забавы, упиваясь своим внутренним Зверем и ложным чувством всесильности, но это была редкость – такие обычные не проживали и полвека после обращения.

Что же, идея о внезапной встрече с сородичем отходила на задний план, вариант того, что такое мог учинить простой человек, она даже не рассматривала. Оставалось еще версия охотников о том, что виновен был дикий зверь, но мадам Бломе искренне сомневалась и в этом – вряд ли какое обыкновенное дикое животное могло столь незаметно прокрасться за частокол, после чего поглодать этого несчастного и так же тихо скрыться. Так что первичный вывод был достаточно неутешительный – в округе бродит нечто ей неизвестное и обладающее недюжинной силой. А неразгаданные загадки, которые, к тому же, могли нести прямую угрозу ее жизни, леди Бломе ой как не любила.

— Я-я-я ж-ж-е просил никаких п-посторонних! П-покиньте переулок, господа, прошу п-п-по-охорошему.

Она уже было собиралась подойти к трупу поближе для более детального осмотра, однако заикающийся и несколько смешной голос ее строго окликнул. Тщедушный человечек, которого она изначально приняла за такого же праздного любопытствующего, изображал из себя полностью контролирующего ситуацию охранителя правопорядка, но отражающийся на лице испуг и дерганные движения хорошо выдавали, что это попытка сделать хорошую мину при плохой игре.

— Констебль Тарбек, я полагаю? – обратилась Агата к мужчине в очках, - Я – Августа Бломе, прибыла сюда по поручению господина барона. Имела честь беседовать с вашим помощником, но если он не успел вам передать, то ваш сюзерен желает составить историографию своих владений. Конечно, я рассчитывала ознакомится с историей вашего городка, но отнюдь не думала, что та будет творится на моих глазах.

Нужно было как-то расположить этого человека к себе, а также придумать хороший повод побыть здесь еще какое-то время для более детального осмотра места преступления. К тому же, вдруг этот самый констебль – не просто какой-то провинциальный болван, которого выбрали на сию должность только благодаря умению читать и писать, и сможет как-даже то помочь.

— Думаю, вы понимаете, что в силу возложенных на меня обязательств я обязана зафиксировать данное происшествие в своих записях. Однако… я бы хотела попросить вас, скажем так, присутствовать непосредственно при вашем расследовании. Полагаю, что такой эпизод довольно-таки разнообразит готовящуюся рукопись, а присутствие моей персоны, поверьте, никак не будет мешать вам или и иным образом отвлекать. Вашу деятельность при этом я обещаю, конечно же, изобразить в максимально положительных тонах.

Сообщение James Tyrn »

#33563

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 128
Репутация: +151
Аватара пользователя
Репутация:
+151
Сообщения:
128
Репутация: +151

Парфорсная охота

Вонь, стоявшая в переулке, едва не вынудила Джеймса отвернуться. Распотрошенный кишечник пах ровно так, как и должен пахнуть, кровь еще не успела застыть, мышцы еще не начали коченеть.

— Я, конечно, не названный вами доктор Мор, однако вполне, в силу своего образования и рода деятельности, могу его ненадолго заменить, — обратился Джеймс к констеблю полным своим именем, посчитав, что подчеркнуть свою эльфийскую кровь, а значит, возможный далеко не меньший опыт, чем у местного доктора, который представлялся Джеймсу мужчиной за пятьдесят-шестьдесят, будет не лишним, — Эленви Джеймс Тирн.

То, что это сделал не местный волк, даже больной - было однозначно. Бешеное животное действует хаотично, его трудно спугнуть по понятным причинам, но оно очень легко переключается с жертвы на жертву и следует дальше. Оно постоянно перемещается. Болезнь не дает мышцам нормально расслабиться, из-за чего животное, игнорируя даже крайнюю степень усталости, продолжает бежать. Бывали случаи, когда за день бешеная собака могла пробежать более семидесяти миль, путешествуя от деревни к деревне, пока ее наконец не закололи. Однозначно, будь зверь болен, он не стал бы так тихо исчезать, и весь город стоял бы уже на ушах.

Мог ли это сделать медведь? Голодный, возможно раненый зверь? Джеймс не был экспертом по здоровым медведям, однако, логика подсказывала, что тело было бы просто обглодано, а не разорвано на куски, как взорвавшаяся хлопушка с конфетти. Может, конечно, бьярг... но слишком не сходились эти версии со спокойствием, что царило в городе пока кто-то не забрел в этот переулок. Из всех знакомых вариантов оставался только самый пренеприятный.

Пары встреч другими оборотнями хватило, чтобы уяснить одно простое правило: следует держаться от них подальше, а при невозможности это сделать — позаботиться о том, чтобы единичные случаи не переросли в масштабную эпидемию. Радикальным, конечно, методом.

Джеймс решил, что не может себе позволить оставлять в живых себе подобных, потому что не мог гарантировать, что это чудовище, каким бы хорошим человеком оно не было, не сорвется и не убьет кого-то. Он решил, что не хочет тратить на это время, силы, средства. Решил, что не хочет наблюдать за тем, как что-то идет не по плану, не хочет каждый раз напоминать себе, что невозможно везде подстелить соломки и контролировать других людей так, как он контролирует самого себя. Жалость к носителю заболевания была попросту неуместна, когда речь шла о жизнях людей.

Однако, он сам не раз становился причиной смерти невиновных, и сам не раз просыпался со вкусом чьей-то крови и ошметками плоти во рту. Он сам был таким же, ничем не лучше. Но мог себе позволить жить, и заканчивать жизненный путь тех, кому (не)посчастливилось выжить после того, как он сам же их и искалечил. И позволял себе смотреть на то, как люди расправляются с такими же зараженными, как он сам, делая при этом вид, что его это никак не касается. Более того, прознай кто о его проклятье посторонний... нет, Джеймс не собирался ставить под угрозу существование своего рода как уважаемого дома с землями, властью и казной из-за кого-то чужого. Хватит с его семьи и того, что они с сестрой являлись бастардами.

Джеймс мог доверять себе нести эту заразу, но не мог доверять другим в той же степени. Это было удобно и здраво. Здоровый эгоизм не вредил еще никому. Является ли все вышеперечисленное достаточным оправданием, чтобы пойти по самому легкому для себя пути, попросту игнорируя себе подобных и лишая жизни тех, кого заражал сам? Ответа на это не было. Не было хорошего на это ответа. И Джеймс не желал думать об этом глубже. Ему было достаточно прикрыться мыслями о здоровом эгоизме, чтобы заглушить в себе то, что он видел каждый раз в глазах тех, кого его действия обрекали на смерть. Совесть, страх, жалость.

Он сам безумно боялся смерти, и переживал ее с каждым, кто умирал из-за его существования, каждый раз представляя, что творится в умирающей голове, когда мозг понимает, что - все.

Ух е! послышалось сзади. Это один из охотников, видимо, последовавший за господами, решил приобщиться к делу. Мужичок закрыл рот рукой, но это ему не помогло. Едва успев добежать до ближайшей стены, он избавился от только что выпитого пива и съеденного завтрака. Что ж, ожидаемая реакция. Джеймс тоже сейчас находился на грани подобного состояния, но все-таки некоторый опыт позволял ему держать свой желудок в руках.

Женщина в черном, что следовала за ним, держалась уверенно. Представилась она как Августа Бломе. И говорила так, будто произошедшее — не более, чем досадное недоразумение. Однако от Джеймса не укрылось какое-то... слишком, пожалуй, активное желание участвовать в происходящем для благородной дамы. Слишком активное для того, кто, как она сама озвучила, приехал в город писать некие хроники. Да и не похожа она была, все-таки, на какую-то обычную писаку. Какой в этом ее интерес?

Это ж что за зверюга была... протянул охотник, снимая шляпу и сжимая ее в руке так, что побелели костяшки пальцев.

Конечно, в этом городке не найдется никого, кто мог помериться с Джеймсом в знаниях по вопросам, связанным с проклятьем ликантропии. Люди зачастую знают об оборотнях лишь распространенные мифы, и совершенно не готовы сталкиваться с тем, что из себя эта тварь представляет в реальности. В отличие от больного бешеного животного, оборотни гораздо крупнее, сильнее, свирепее, их труднее убить. И, что самое неприятное, порой в порядке действий этих полуволков просматривается вполне человеческий интеллект, что делало их на порядок опаснее любого другого разъяренного животного.

— Я бы не хотел пользоваться своим статусом и просить у вас того же, что и прелестная леди, — он почтительно кивнул госпоже Бломе, — я должен буду отбыть из города до полудня. Но, пожалуй, мне следует осмотреть это место более детально, прежде, чем делать какие-то выводы о своих дальнейших действиях.

Был ли это именно оборотень, или же он спешит со своими выводами, Джеймс еще не решил. Да и насколько вообще разумно было менять планы и оставаться в городе, тоже оставалось не ясным.
Изображение

Сообщение Isaac Pflaume »

#33619

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 27
Репутация: +25
Аватара пользователя
Репутация:
+25
Сообщения:
27
Репутация: +25

Парфорсная охота

С высоты второго этажа городок открывался как на ладони, даже самые добротные домишки высотой своих крыш не могли соперничать и с потолками постоялого двора, нисколько не препятствуя обзору. Расстилавшаяся впереди картинка могла бы показаться совершенно идиллической – ровные улочки, прилежно уложенные настилы соломы и исправные резные коньки, степенно поднимающийся из труб дымок. Но будто бы назло дорога, на которую так удачно выходили окна комнаты барона, делала резкий поворот и скрывала все свои тайны за стеной соседнего дома. Айзек со своего места видел, как выходили на улочку люди, и рыжая макушка виконта-бастарда, и черный зонт ярко мелькали в толпе, а вон подле удалось разглядеть и знакомую ливрею. Народ перетекал из улицы в улицу как река, словно рябь было движение голов, синхронное, в сторону исчезающего за поворотом переулка, сливались в и впрямь подобный воде поток фигуры, одежды, лица. И пусть разглядеть что огненно-рыжий всполох, что черный выпуклый диск на фоне этой толпы не составляло труда, за считанные минуты незнакомцы вдвоем, вместе, оставили позади себя толчею местных и скрылись за поворотом.

На исчезающе короткий миг захотелось туда, к ним, Айзек ощутил себя брошенным всеми, замурованным, умирающим… как бы ни страшно было оказаться там, на улице, перед лицом неизвестного, этот страх был куда терпимее гложущего одиночества.

Вот где настоящие волки.

Закрыв глаза, Айзек со вздохом уложил ладонь под цевье арбалета. Паника душила, ястребиными когтями стискивала сердце, по капле выцеживая из него кровь, спирала дыхание в груди. Страх неизвестности и страх одиночества питали друг друга, как угли питают пламя, оставляя на месте души лишь безжизненный пепел. И мужчина призвал на помощь все свое хладнокровие, чтобы попросту начать перебирать мельчайшие мысли и отвлекаться от охватившего его ужаса.

Холодно, из открытого окна задувает ветер, хлещет по лицу и мертвяцкими пальцами лезет за шиворот, и эта отвратительнейшая погода не делает ситуацию сколь-нибудь лучше. Ежели здесь сырая холодная конюшня, как бы не отразилось это на лошадях, целых сорок золотых за каждого отвалил он в свое время, а сейчас едва ли одну пятую от этой суммы может позволить истратить на коня. И припасы… если бы не все треволнения, он бы, должно быть, уже сгорал от голода. И то, что сейчас даже те же моченые яблоки встали поперек горла, наверняка забудется, стоит лишь закончиться этому жуткому утреннему происшествию, и закупать провизию это тоже забота, о которой нельзя забывать несмотря ни на какие собственные страхи… когда вернется Йен, надобно расспросить его обо всем, вознаградить, да уложить, наконец-то, спать, а то полусонный кучер наворотит больше дел, чем любые разбойники, убийцы и потусторонние твари.

Твари

Что же может быть там, за заломом улицы, что так взволновало народ? Толпа не редела, толпа волновалась как море, и осторожные местные пропустили пришлых вперед, сторонясь того неизвестного, что предстало им в переулке. Не бегут прочь, не кричат, лишь ровный гул голосов поднимается над соломенными крышами, видно, любопытство сильнее страха. Но свершившееся явно за гранью обычного течения жизни городка, иначе бы рассосались зеваки, успокоилась улица, разогнали бы толпу. Но нет же, собираются еще, покидают постоялый двор, и даже немногочисленная здешняя аристократия выбралась поглазеть. Сколько же человек осталось в трактире и комнатах, не считая прислуги?

Если там, за окном, дышал и шумел целый город, то весь второй этаж захватила вязкая, липкая как патока тишина. Новые мысли взяли в плен все существо мужчины. Кощунственные, противные самой человеческой природе, но чересчур похожие на правду.

Что, если это все сделано лишь затем, чтобы уничтожить его, Айзека Пфлаума, барона замка Гермелин? Глупость, несусветная глупость, без власти и средств, оторванный от собственных земель, он попросту никому не нужен. Ни сюзерен, пожелавший сменить вассала, ни враги не нацелились бы на него. Только одному человеку со всех сторон выгодна была бы его смерть, здесь, в забытом богами захолустье. Соломону. Уничтожить жалкого, беспомощного отца на самом пике своего могущества, сохранив и земли, и влияние в обход старшинства и законности, вырвать из чужих рук последнюю кроху власти. Так, как на его месте, должно быть, поступил бы любой преданный собственным отцом, отданный на растерзание врагу сын.

Нет, нет, тысячу раз нет! Соломон совершенно бесстрашный мечтатель, идеалист, но у него доставало разума скрывать ото всех собственные таланты, пока не грянула война. Он унаследовал их семейную осторожность, и никогда не станет устраивать дело так, чтобы оно могло сорваться, он лучше будет выжидать и таиться, чтобы найти единственно верную возможность. Он мог сотню раз устроить засаду на дороге, да хоть на прошлом постоялом дворе, но не ждать целого города и множества свидетелей вокруг. Да и мачехе он глубоко и искренне предан, а Аида любит его, Айзека, и Соломон не станет разбивать дорогой ему женщине сердце, лишая ее супруга. Он беззаветно предан роду и собой пожертвует ради семьи, но никогда – родной кровью во имя своей цели, сколь ни была бы она великой. Нет же, что за вздор лезет в голову!


Лояльность сына он еще найдет способ проверить. А сейчас нужно дождаться Йена, выслушать его, да убираться отсюда подобру-поздорову.

Так и не смогши отделаться от беспокойства, что придут персонально по его душу, Айзек присел у окна на пол и вжался в стену, устроился так, чтобы хоть одним глазком наблюдать за кутерьмой за окном, но не выпускать из внимания дверь. Ожидание изматывало, мужчина злился на себя, то и дело порывался то снять с колен арбалет, то закрыть окно, закутывался в плащ все плотнее, но все так же сидел и караулил дверь.
А Йен тем временем протиснулся следом и успел одним глазком поглядеть на растерзанное тело, прежде чем местные служивые оттеснили его. Кучер был привычным, крепким малым, но сильнейшая вонь и разбросанные повсюду ошметки внутренностей даже его повергли а шок – а пуще того возмущался полный желудок. Торопливо отвернувшись, Йен зажал рот ладонью и дважды сглотнул, а затем шагнул к тому рыжему господину, на которого ему указал его милость барон Пфлаум. Будучи по-хорошему исполнительным и верным, паренек не мог сбежать с улицы просто так, но и расставаться с обедом не хотелось – и он немудряще рассудил, что будет лучше, если его попросту прогонят.

– Ваше Благородие, – проснувшись сквозь толпу в паре шагов по левое плечо рыжего господина, Йен учтиво поклонился. Вновь тошнота подкатила к горлу, он дважды сглотнул и заговорил так, чтобы почти не вдыхать между словами, отчего голос получился немного квакающим. – Барон Пфлаум приказал пойти помочь вам, если потребуется. Какие будут распоряжения?
Когда заключаете договор с дьяволом, бояться мелкого шрифта уже поздно.
Тестирую персонажа собственного сеттинга. Кросспол. Отсылка (кому интересно, в вики гуглим Seonjo of Joseon) на реальные исторические события. Сволочь, гад и мерзавец.

Сообщение James Tyrn »

#33622

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 128
Репутация: +151
Аватара пользователя
Репутация:
+151
Сообщения:
128
Репутация: +151

Парфорсная охота


Констебль растерянно хлопал глазами, глядя, как оставленная им в устье переулка толпа плавно переползает сюда, к месту преступления. Сначала этот рыжий. Его Тарбек, кажется, видел где-то вчера мельком...

"Быстрее бы уехал, баба с возу - кобыле легче", — подумалось ему, когда парень заявил о своих планах вскоре покинуть город. У него тут свой доктор, проверенный годами, зачем Тарбеку еще чье-то мнение... придет сейчас, подтвердит, что медведевых лап дело, да на том и закончат. Мысли, что это мог сделать не медведь, констебль старательно не допускал. Отродясь никого опаснее медведей здесь не водилось!

Затем из-за поворота плавно вышла леди, всем своим существом напоминавшая пантеру. Представилась она как Августа Бломе. Да, о ней уже предупредили, но за всем этим ужасом он несколько забыл о ее присутствии в городе. За ними еще какой-то незнакомый парниша и местный мужичок...

— Я-я ц-ц-це-еню ваше желание помочь, г-господа, — сказал Тарбек, поправляя сползающие по переносице очки, — н-но происходящее неск-к-олько не подходит для глаз б-благородных персон, и-извините.

Однако, констебль твердостью характера не отличался, и в ситуации такие ранее не попадал. Он знать не знал, под каким предлогом можно было спровадить отсюда высокопоставленных господ, и тем более не знал, стоит ли это делать: может, принесут какую-то пользу?


***
Прежде, чем рассказчик продолжит свою повесть...
Жизнь многогранна и непредсказуема. Порой она зависит от случайных, независящих от нас факторов. Сейчас каждому участнику предлагается бросить кубик с 3 гранями на внимательность и капельку удачи. За каждой цифрой скрываются детали, индивидуальные для каждого игрока.
Изображение

Сообщение Isaac Pflaume »

#33624

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 27
Репутация: +25
Аватара пользователя
Репутация:
+25
Сообщения:
27
Репутация: +25

Парфорсная охота

Бросок кубика с 3 гранями:
Результат: 3
Когда заключаете договор с дьяволом, бояться мелкого шрифта уже поздно.
Тестирую персонажа собственного сеттинга. Кросспол. Отсылка (кому интересно, в вики гуглим Seonjo of Joseon) на реальные исторические события. Сволочь, гад и мерзавец.

Сообщение James Tyrn »

#33626

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 128
Репутация: +151
Аватара пользователя
Репутация:
+151
Сообщения:
128
Репутация: +151

Парфорсная охота

Бросок кубика с 3 гранями:
Результат: 1
Изображение

Сообщение Blaumeux »

#33638

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 68
Репутация: +102
Аватара пользователя
Репутация:
+102
Сообщения:
68
Репутация: +102

Парфорсная охота

Бросок кубика с 3 гранями:
Результат: 3

Сообщение James Tyrn »

#33649

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 128
Репутация: +151
Аватара пользователя
Репутация:
+151
Сообщения:
128
Репутация: +151

Парфорсная охота


Госпожа Августа Бломе может на некоторое время увлечься мешаниной окружающих ее запахов. Они пропитывают воздух в переулке, перемешиваются робким осенним ветерком между собой. Эта кровь - тяжелая, вязкая. Но, если госпоже хватит сдержанности и внимательности, она может уловить среди этой густой мешанины неприятностей нотку чего-то отличного. Другого кровавого следа.

Ветер, будто играючи, принес его лишь на мгновение. Откуда-то из глубин переулка, вместе с запахами леса и размокшего сена. Не позволил хорошенько распробовать, тут же сменив направление. Однако, можно заметить, что этот запах более нежный, яркий, легкий. Новый алый мазок на этой картине принадлежал будто бы тому, кто еще, возможно, жив.



Господин Джеймс Тирн, при осмотре места происшествия, может обратить свое внимание на мешанину следов на этом грязно-кровавом полотне переулка.

Констебль Тарбек, осматривая место преступления, немного подпортил изначальную картину, уже потоптавшись то тут, то там. Однако, в размокшей, податливой под сапогами грязи все еще можно различить как минимум три разных подошвы и звериные лапы. Огромные, волчьи, размером не сильно меньше медвежьих, они вгрызались в грязь своими когтями, оставляя там глубоки борозды.



Вязкая тишина заполняет комнату барона Пфлаума. Гнетущая, тягучая. Вглядываясь в происходящее на улочке, барон может выделить среди прохожих одного подозрительного человека.

Низенький мужичок с копной взлохмаченных местами седых волос и связкой дров за спиной ничем, казалось, не выделялся среди изредка проходящих туда-сюда горожан, но от внимательного взгляда Пфлаума не укроется то, что в отличие от других, он ни на мгновение не задержал свой взгляд на собравшейся толпе зевак. Мужичок не обернулся к переулку, не спросил, что происходит. Он лишь поудобнее перехватил свою ношу и ускорил шаг.

Тишину комнаты вдруг разрезает громкий металлический лязг и грохот. Что-то громоздкое гулко, со всей силы ударяется в дверь так, что та подпрыгивает на своем месте, но выдерживает натиск.

Спустя пару гнетущих мгновений тишины барон Пфлаум может услышать тихую женскую ругань: вероятно, одна из дочерей госпожи Бонье, проходя мимо комнаты, споткнулась, и, упав спиной в дверь, уронила тазик с металлической посудой. За этим происшествием прочие детали происходящего на улице от барона Пфлаума ускользают, и когда он снова посмотрит на дорогу, мужичка уж и след простыл.


Сообщение Isaac Pflaume »

#34568

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 27
Репутация: +25
Аватара пользователя
Репутация:
+25
Сообщения:
27
Репутация: +25

Парфорсная охота

Напряжение давило на плечи все сильнее, понуждало согнуться, вжать голову поглубже. Страх, жестокий сюзерен, всеми силами добивался подобострастного поклона, и лишь последняя кроха достоинства не давала Айзеку спрятаться самым глупым образом, под кроватью или в шкафу. Оружие есть, сам себя утешал мужчина, да и комната не такая маленькая, ее сложно превратить в ловушку. У него надежный, мощный арбалет, он прекрасный охотник и не раз добывал кабана… признаваться, что сам себе врет и болт выпускал в полумертвого, удерживаемого сворой собак зверя, барон не спешил, вполне осознавая, что тогда его страх лишится последней преграды.

Но одного у этого душащего чувства было не отнять. Страх обострял восприятие до нечеловеческих пределов. И когда за окном, казалось бы, совершенно обыденно прошел мужик с дровами, барон всем собой уцепился за него, как не цеплялся бы никогда и ни за кого в своих владениях.

Низкий, чуть сутулый, ничем не выдающегося сложения, склоненный под своей ношей, он прошел мимо того самого переулка с такой пугающей обыденностью, будто знал о случившемся наперед. Словно намеренно бахвалящийся удалью и стальной волей, обыкновенный крестьянин разросся до исполинских размеров, надменный хохот его над трусом-аристократом заполнил весь городишко до небес. Видишь, гремело с самого неба, безродный безоружный мужичок не страшится, всякое бывало в этом городишке, и такое тоже бывало, и никому нет дела до тебя, исходящего ужасом как чахоточный больной кашлем, и если уж ты погибнешь, растерзанный волками, точно так же одни соберутся вокруг твоего трупа себе на потеху, а другие подойдут мимо, ибо некогда им занимать себя твоей смертью. Ну что же ты, жалкий трус, застыл, в потных ручонках сжимая арбалет, неужто думаешь, что сможешь выстрелить, случись что?

Нет, нет и еще раз нет!

Айзек до боли в висках стиснул зубы. Не в этом дело, не может простой крестьянин пройти мимо взволнованной толпы, противно это его природе. Люди – что те же звери, и чернь – тупейшие из зверей, неспособен никто из них победить зов толпы мимоходом, не затратив на это и малейшего усилия. Тот крестьянин видел, он знает, он прежде всего сборища зевак повстречался с неведомой напастью. А то и он сам – эта напасть. Колдун, оборотень… да, оно похоже на правду.

Выдохнув, Айзек украдкой переложил ложе арбалета из руки в руку, вытер вспотевшие ладони. Блестяще выстроенное предположение и впрямь вернуло ему присутствие духа, и пусть что не было ни единого ему доказательства. Что может быть проще, чем бояться одного человека и возводить на него всю вину, что может быть естественнее и надежнее? Уже вполне осмелев, уверенно, мужчина высунулся из окна и попробовал прицелиться туда, где только что прошел мужичок с дровами. Не мишени в замковом дворе, конечно, но сойдет. Разве не стрелял он никогда по Ростовом куклам-мишеням для рыцарских поединков, с которыми любил забавляться его старший сын? Не сильно человек отличается от той же мишени, не сильно отличается от лани и кабана. Не сильно даже самый огромный волк отличается от человека. Нечего бояться…

С лязгом и грохотом подпрыгнула на петлях дверь.

Что произошло в следующее мгновение, Айзек не понял – только обнаружил себя оседлавшим оконный проем, одной только ногой оставшимся в комнате, целящимся в дверную ручку, а если бы не предательская дрожь в ладонях, то и спустившим бы крючок. Разом облепили лицо и шею пропитавшиеся холодным потом волосы. Но прошла секунда, другая… за дверью раздалась тихая, досадная женская ругань.

- Что стряслось?! – громовым голосом, гневно рыкнул барон Пфлаум, и тут же уцепился свободной рукой за косяк, едва не вывалившись из окна. За дверью прошептали жалкие извинения, служанка заверила, что больше такого не повторится, и, судя по шагам, убралась из коридора со всей возможной скоростью. А перед Айзеком встала крайне нетривиальная задача – залезть обратно в комнату. Сам себя любезно похвалив за упражнения в верховой езде и стрельбе не только из арбалета, но и из тугого лука, барон осторожно подтянулся на свободной руке, втащил вторую ногу обратно в номер и встал, наконец, двумя ступнями на пол. Следовало возблагодарить всех богов и собственное дворянское образование до кучи, за то, что после такой акробатики и сапоги, и одежда остались целы, в полном изнеможении барон опустился на кровать. Руки все еще мелко дрожали, когда он пододвинул к себе кувшин воды, взял одно кольцо колбасы и принялся грызть его и запивать прямо из горлышко кувшина, нисколько не ощущая вкуса.

Этот деревенщина Йен, где же его носит?
Когда заключаете договор с дьяволом, бояться мелкого шрифта уже поздно.
Тестирую персонажа собственного сеттинга. Кросспол. Отсылка (кому интересно, в вики гуглим Seonjo of Joseon) на реальные исторические события. Сволочь, гад и мерзавец.

Сообщение James Tyrn »

#34873

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 128
Репутация: +151
Аватара пользователя
Репутация:
+151
Сообщения:
128
Репутация: +151

Парфорсная охота

Джеймс не хотел спешить с выводами, но пока от местного констебля вреда было гораздо больше, чем пользы. Абсолютно бесполезный, мешающийся тип. Видимо, местные жители расслабились и обросли беспечностью, как курица последний месяц своей жизни обрастает жирком, перед тем, как ее пустят в праздничный суп. Тарбек, как тот самый праздничный цыпленок, лишь квохтал, беспомощно топчась по месту преступления.

— Вы не могли бы отойти в сторону и не затаптывать возможные улики? — попросил Джеймс, не отрывая взгляда от земли. Грязь хорошо сохранила следы происходящего, и Тирн смог различить три разные подошвы. Четыре, если считать самого Тарбека. А еще... а еще здесь были волчьи следы. Настолько огромные, что вопрос, принадлежат они случайно забредшему из леса хищнику, или кому похуже, даже не стоял. Ответ был очевиден любому, у кого есть глаза.

Что-то, что, вероятно, являлось надеждой на лучшее, оборвалось и упало куда-то в район желудка, отчего тот скрутило неприятным спазмом. Воздух вдруг стал ощущаться гораздо прохладнее, а собственное тело на мгновение показалось невесомым. Затем неприятный запах останков новой волной ударил в голову, напоминая о себе, и затягиваясь петлей вокруг шеи. Что может быть хуже, чем оказаться в какой-то глуши в одиночестве среди абсолютно незнакомых неграмотных, оттого суеверных настолько, насколько это обычно возможно, людей, один из которых (минимум один) болен ликантропией?

— Куда ведет этот переулок?

Подняв взгляд на Тарбека, Джеймс затем посмотрел дальше в переулок. Тот в очередной раз изгибался, словно змея, скрывая от посторонних глаз что-то еще в своей утробе.

— Э-э-э, — констебль растерялся, нервным жестом поправил очки, сползающие на переносицу, — ну т-т-там... на другую улицу...

— И все?

— И все.

Джеймс вздохнул. Толку от этого мальчишки, как от козла молока...

— Что вы можете сказать о произошедшем?

— Я... я... могу сказать, что вам, уважаемый господин, здесь явно не м-м-место, — проблеял констебль Тарбек, важно насупившись и изо всех своих немногих сил делая серьезный, не терпящий никаких возражений вид. Получалось у него это из рук вон плохо. По крайней мере, Джеймс чувствовал - чуть надави, и этот пузырёк важности с жалобным писком тут же лопнет, - я б-б-бы очень н-н-на-а-астойчиво попросил вас уйти и не мешать...

— Не мешать дальше затаптывать улики? — Джеймс вопросительно изогнул бровь. Дальше потакать неуместному синдрому гардеробщицы в театре он не желал, — я вижу три пары следов. А еще — следы ваших ботинок, которые очень здорово перекрывают часть картины.

Тарбек растерянно захлопал глазами. Не дожидаясь, пока он придумает очередную очень убедительную тираду о том, что они тут своим местным междусобойчиком сами разберутся, Джеймс направился дальше по переулку, внимательно следуя за цепочками следов. Куда-то же они должны привести.

— Йен, не могли бы вы пройти со мной, раз наш доблестный констебль не желает знать, откуда пришла жертва?
Изображение

Сообщение Элендил ан Росс »

#34998

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 37
Репутация: +12
Аватара пользователя
Репутация:
+12
Сообщения:
37
Репутация: +12

Парфорсная охота

Осень вступала в свои законные права: облетающая с деревья листва щедро усыпала землю разноцветным ковром, а в воздухе пахло сыростью. Днем дождь застал молодого рауко в дороге, хотя назвать это полноценным дождем сложно, скорее противно моросило. Вроде не заливает глаза, ехать в свободном направлении за неясным слухом словно зверь, почуявший запах добычи, не мешает, но все равно становится несколько противно и мерзко от намокшей одежды, от грязных луж на разбитой петляющей дороге. Вдыхая запах осени с ароматом пожухшей травы и подгнивших листьев, Элендил упорно ехал в сторону городка под названием Лиственный, следуя какому-то наитию, стараясь не обращать внимание на дорожные неудобство. Он слышал, что там происходит что-то необычное, странное, это и привлекло внимание любопытного рауко, потому он упорно шагал по дороге в город, перемешивая сапогами грязи, ощущая, как постепенно промокает плащ, слыша как хлюпает месиво под ногами, четко придерживаясь совета своего преподавателя - не акцентируя внимание на неприятных моментах, чтобы держать более-менее ровное эмоциональное состояние.

Эта не самая легкая дорога на своих двоих к ночи значительно вымотала Элендила, а потому, дойдя до Лиственного и уточнив дорогу в таверну, молодой рауко с явным облегчением переступил порог постоялого двора. Благо, городок находился в захолустье, и залетные гости в нем не слишком частое явление, а потому комната уставшему путнику нашлась без особых проблем. Пока юноша поедал мясную похлебку, понемногу осматриваясь и прислушиваясь, его чуть не сморило за столом от усталости и обволакивающего тепла от очага. Единственное, что удерживало его внимание - это напряжение и какой-то затаенный страх, что, казалось повисли в воздухе.

"Мне, наверное, после долгой дороги чудится" - мелькнуло в его голове, когда рауко вглядывался в хмурые лица окружающих. Будучи псиоником, Элендил полу осознанно подавлял свою магию, ведь если чувствовать эмоции окружающих постоянно, то можно и с ума сойти. Но сейчас, ощущая как уставшее тело обволакивает мягким тепло, как постепенно просыхает одежда, а в животе тепло и хорошо от горячей еды, чужие эмоции обрывками, отголосками проникали сквозь выстроенную защиту, что вызывало у молодого странника тревогу. В иных обстоятельствах бард не преминул бы воспользоваться моментом и с кем-либо пообщаться, но не сейчас, когда глаза слипаются и есть только желание свалиться в кровать и не выползать из нее до утра. Так что, отложив все до завтра, ибо утро вечера мудренее, Элендил добрался до своей комнаты, не обращая должного внимания на других постояльцев, и свалился на кровать, заснув практически моментально.

Юноша надеялся, что утро развеет несколько мрачное предчувствие, что слегка коснулось его вчера, пока он рассматривал окружающих. В конце концов, усталость от долгой дороги, моросящий дождь, который перестал капать только к вечеру, дороги развезло, и единственное, почему рауко не использовал форму кота для перехода, это нежелание перепачкаться в грязи - все это влияет как на настроение, так и на восприятие мира. Так что, когда юноша, выспавшийся, бодро вскочил с кровати, потягиваясь и разминая затекшие после сна мышцы, настроение его утром было значительно лучше, чем когда он прибыл на постоялый двор. Умывшись ледяной водой в небольшой бадье и подхватив свою небольшую сумку, в котором были его записи и прочие необходимые вещи, вышел из комнаты, не забыв закрыть за собой дверь. Внутри остался только мешок с одеждой и лютня.

Завтракая, Элендил снова оглядывался, уже не с тем уставшим пустым любопытством путника, которому на самом деле нужен был только горячий ужин и сухая постель, а уже с живым любознательным интересом, тем более, что он толком даже не обратил внимание на окружающих. Среди местного люда четко выделялось как минимум трое - представительного вида мужчина средних лет, явно из аристократов, это было заметно по тому, как он держался, рыжеволосый юноша, тоже явно не из простого рода, и дама, одетая явно богато и, на взгляд рауко, слишком уж вычурно. Покачав головой, юноша на несколько минут уткнулся в свою тарелку, подавляя непроизвольный вздох. Ну вот почему люди не могут жить как равные? У рауко же получается. Почему не организовать жизнь общества так, чтобы каждый занимался своим делом и не зачем сильно выделяться. Ведь когда нет сильной разницы в уровне жизни, кому завидовать? Разве лучше иметь столько средств, что и за всю жизнь не потратишь и смотреть на других свысока не потому что ты умный и способный, а просто из-за того что родился в нужной семье? Это сословное разделение было Элендилу неприятно непонятно. Ну вот чем отличаются вот тот молодой парень рядом с дворянином? Был бы он хуже своего соседа, если бы они изначально имели равные способности и получили разностороннее образование? Но нет, вот живут же, когда один смотрит с некоторым презрением во взгляде на окружающих, а те, кто родился не у тех родителей не могут проявить свои таланты и умения в полной мере. Именно этот факт в свое время стал для юного рауко шоком, когда он впервые оказался за пределами Небреалиса, и едва не сломал ему всю картину мира. Тяжело осознать, что то, как тебя воспитывали и чему учили не сходится с остальным миром, вот только, когда первое потрясение прошло, Элендил смог сравнить два разных мира и принять, что другие живут несколько иначе, чем его народ. Пусть неправильно, по его мнению, пусть странно, но кто он такой, чтобы их переучивать? Может, когда-нибудь они сами дойдут до того, чтобы пересмотреть свой образ жизни, а пока, юноша старался не обращать внимание на эту неправильность, чтобы не раздражаться. Это чревато неприятностями, ведь магия Грани только и ждет, когда ее проводник в мир ослабит бдительность и свою защиту.

А потому, напомнив себе, что он не собирался переучивать весь мир, молодой путник снова поднял взгляд, и вздрогнул от резко распахнувшейся двери. Как и многие из присутствующих, любопытный парень тут же обратил внимание на вошедшего. Ощущалось в этом щупленьком человечке какое-то странное возбуждение пополам со страхом, а потому, заметив, как он тут же прибился к группе охотников, Элендил тут же навострил уши.
— Слыште, братцы, там гля, это... ну, констебль-то наш, Тарбек, что-то воду мутит... бегает туда-сюда, за доктором-то нашим послал,
- Я слышал, что Мари слышала, что Бран наш, этот, который кузнеца сын, видел, что в проулке там кого-то медведь разорвал. О-о-от щас шуму-то будет... и полетят наши бравые дозорные как собаки пинкой под задницу!
— Тю, да брешешь! Отродясь за частокол никакая зараза не заходила!


По спине Элендила пополз противный холодок страха. Он, как свойственно его сородичам, не любил убийств и насилия, у бедняги аж кусок в горло не пошел после первых услышанных фраз. И чем дальше, тем больше юноша убеждался, что подобное местных хоть и пугало, но все же, не является чем-то уж совсем кошмарным. Человека на улице медведь задрал - это так, событие, да, но не ощущалось шока или потрясения. "Что это? Неверие в происходящее, или.... или это уже не удивляет? Хотя... судя по словам охотников, они не верят в то, что медведь проник в пределы города. Все же...." Юноша прикрыл глаза, вспоминая родной город. Звери спокойно сосуществовали с его народом, и он не мог припомнить, чтобы происходило что-либо жуткое. Да, со зверями надо обращаться осторожно, уважая их территорию и повадки. Но то, что было нормально у рауко не было в обычаях людей, люди за стенами своих городов, звери за их пределами. И, хотя Лиственный явно не столица, стал бы медведь забредать в город? Одно дело - напасть на одинокого путешественника, и совсем другое - в стенах города. Как он проник в город, где люди не привыкли жить бок о бок с животными? Как проглядели идущего по улице медведя?

Аппетит пропал совершенно. Элендил вертел в руке вилку, ковыряя остатки своего завтрака, осмысливая разговор охотников и подсевшего к ним местного. Он продолжал слушать, и продолжал хмурится. Рассказ был странный, но, судя по реакции охотников, они не особо доверяют пришедшему. "Может и правда, это лишь преувеличенный слух?" Отложив вилку, Элендил сцепил руки в замок, уткнувшись в него подбородком, задумавшись над услышанным. Охотники отнеслись к словам своего собеседника весьма скептически, да верить сразу и безоговорочно на слово в этом мире лучше не стоит. Мог ли местный сплетник разносить пустые слухи из желания получить толику внимания, попирая правду, преувеличивая произошедшее?
Однако, раздумья о том, пустые это сплетни или нет получили закономерный ответ, после того, как до слуха путника донеслась суматоха с улицы. Какие-то крики, беготня, которые доносились снаружи, общее настроение окружающих явно изменилось. Кто-то заторопился на второй этаж, словно предчувствуя беду, среди них был и тот важный человек средних лет. Другие поспешили на улицу, желая развеять мрак незнания. На какое-то время Элендил замешкался - если там и правда растерзанный труп, то лицезреть подобное юноша не желал, но с другой стороны...

Рауко решительно поднялся из-за стола, подхватывая свою сумку. "Я сюда приехал как раз за тем, чтобы собрать истории. Так почему я должен прятаться как другие?" С этими мыслями он покинул постоялый двор, направляясь туда же, куда и толпа зевак. Где-то в толпе, как показалось юноше, мелькнула высокородная дама и молодой рыжеволосый мужчина с постоялого двора. Элендил, оказавшись в окружении множества людей, снова ощущая отголоски чужих эмоций, собственный нарастающий азарт, словно он хищник, учуявший добычу и страх увидеть растерзанный труп. Маятник эмоций начал было раскачиваться, но что важно для того, кто обязан владеть своими перевоплощениями?

Контроль. Важная часть жизни рауко. Ты можешь жить как человек, или больше пребывать в зверином или птичьем облике, но это твой выбор, осознанный, и ты так или иначе должен контролировать себя и свои ипостаси.

Вот и сейчас, юноша оградился от эмоций окружающих, стараясь не поддаваться любопытному страху окружающих зевак, поскольку он желал увидеть правду, но страшился ее узнать.
Правда настигла его запахом крови и испражнений, от которого в животе все перевернулась, а к горлу подкатил ком. "Неужели...?" Где-то вскрикивали женщины, окружающие переговаривались, но путешествующий любитель найти себе приключения на хвост уже не вслушивался в разговоры местных, ловко просачиваясь сквозь толпу, лихо высматривая "прорехи" в этой массе тел. Запах крови, смешанный с не самым приятным запахом жизнедеятельности уже предвещал жуткую историю, но упрямый рауко теперь жаждал разобраться, мог ли несчастного разодрать медведь или иной дикий зверь, или же это дело рук человеческих?

То, что увидел Элендил повергло его в состояние шока. Сначала юноша оцепенел, даже голова его будто опустела, парализованный мозг отказывался принимать увиденное за правду. Глаза фрагментами выхватывали из общей кучи грязи и ошметков какие-то отдельные фрагменты, что только добавляло жути. Когда осознание произошедшего наступило, желудок взбунтовался, так что юноша резко направился в сторону, стараясь успеть до того, как съеденный завтрак окажется снаружи. Рауко не привык видеть подобное, судя по реакции нескольких женщин, рухнувших наземь без чувств, это не самое привычное утреннее происшествие и для местных. И лишь после того, как желудок опустел, голова стала хоть немного соображать, непутевый путешественник, выплюнув последние остатки своей трапезы за стоящим неподалеку домом, упершись о его стену ладонью, упрямо сжал губы, и в глазах юноши зажегся решительный огонек. "Соберись, Элендил, соберись. Надо постараться разобраться в случившемся, а уже после решить, будет ли эта история в моих записях." Поскольку ан Росс не любил недосказанности в рассказах и историях, а тут, возможно, только самое начало, и, возможно, помочь людям, поэтому, он глубоко вздохнул и вернулся на место происшествия, застав, фактически конец спора констебля с рыжеволосым молодым мужчиной.

— Вы не могли бы отойти в сторону и не затаптывать возможные улики? — расслышав подобное, Элендил подобрался ближе, стараясь не рассматривать кровавое месиво с ошметками человеческой плоти в грязи, а лишь пытаясь разглядеть следы в этой каше. Вздохнув, он смог разглядеть только несколько человеческих следов и, вроде как звериные, вроде бы волчьи, крупные только. "Если это волчьи следы.... Волки же, обычно, охотятся стаей, чтобы волк одиночка дошел до этого переулка, да еще так яростно порвал несчастного... Это, словно дикая ненависть к конкретному человеку, или вспышка безумной ярости. Может быть...." Осознав, что он только что предположил в своей голове, Элендил похолодел. В академии в Силерго им рассказывали о ликонтропии, и кое-что наводило на мысли о том, что среди местных есть тот, кто поражен этим проклятием "Если это правда, то вопрос, осознает ли происходящие сам несчастный? Или это только какое-то совпадение и ложный след? Надо выявить правду и, оборотничество это или нет, предотвратить дальнейшие жертвы!"

— Куда ведет этот переулок?
— Э-э-э, ну т-т-там... на другую улицу...
— И все?
— И все.

Слушая сей короткий диалог между рыжеволосым и констеблем в очках, рауко чуть прищурился, вглядываясь в первого, прикидывая, с чего начать. Юноша четко осознал - констебль, судя по его ответам, не жаждал помощи или вопросов от окружающих, а потому, не стоило пытаться завязать с ним диалог, а вот незнакомый ему путешественник точно был заинтересован в том, чтобы разобраться в происходящем.
— Я... я... могу сказать, что вам, уважаемый господин, здесь явно не м-м-место. Я б-б-бы очень н-н-на-а-астойчиво попросил вас уйти и не мешать...
— Не мешать дальше затаптывать улики? Я вижу три пары следов. А еще — следы ваших ботинок, которые очень здорово перекрывают часть картины.


Приглядевшись к грязи, Элендил разглядел три цепочки следов, и тут в голове начала складываться интересная картина - одни следы принадлежали жертве, есть волчьи следы, и, возможно человеческие следы, принадлежащие ликантропу до перевоплощения, а вот чьи третьи следы? Был ли он вместе с первыми двумя, или пришел позже? "А что, если он нуждается в помощи?"
А потому, когда рыжеволосый отпрыск знатного рода, судя по поведению, двинулся по следам третьего, которые в этой грязи были видны достаточно явно, Элендил пошел за ним, поглядывая на цепочку следов.

Когда они отошли достаточно далеко от констебля, юноша прокашлялся, давая знать впереди идущему, что рядом с ним кто-то есть. Он держался на расстоянии нескольких шагов, поскольку понимал, что в подобной ситуации такое поведение от незнакомца может вызвать недоверие и, не дай Многоликий, агрессию.
- Как считаете, этот третий пришел позже, или просто смог убежать от.... - рауко сделал небольшую паузу, думая, стоит ли сразу озвучивать смутные подозрения, или не торопиться, - убийцы?

Сообщение James Tyrn »

#35134

Аватара пользователя
Профиль
STATUS_NEW
Сообщения: 128
Репутация: +151
Аватара пользователя
Репутация:
+151
Сообщения:
128
Репутация: +151

Парфорсная охота


Кровь... ее так много вокруг. Тяжелый металлический запах пробуждал в леди Бломе самую нелицеприятную часть ее природы. Непрошенные мысли о том, какова на вкус кровь стоящих рядом людей, лезли в голову. Как приятно бы промялась под зубами шея вон того мясистого охотника, как проткнули бы клыки эту податливую, солоноватую кожу, как пульсирующей и горячей струей кровь заполнила бы рот, даря наслаждение и утоляя жажду... женщина успела осадить себя прежде, чем поддалась искушению. Она отшатнулась, почти неподдельно изобразив пошатнувшееся от зрелища состояние.

Никто не был удивлен резкой сменой планов госпожи. Лишь несколько человек проводили ее сочувствующими взглядами - не гоже, дескать, женщине видеть такое, не мудрено, что поплохело. Объяснять кому-либо из администрации, куда она направилась, конечно, леди Бломе не стала.



— Д-да-да что вы себе позволяете?! — только и смог беспомощно пролепетать констебль Тарбек, глядя уже в спину уходящей "делегации". Каковы наглецы! Чужаки! Приехали в город, еще и порядки свои наводят! Однако, прежде, чем он успел собрать волю в кулак и остановить чужеземцев, в его мысли вмешался кто-то из совсем уж обнаглевшей, подкравшейся к самому месту преступления толпы:

— Да-а-а, такого я ще не видовал.

— Значит так! Все вон! А то закрою на несколько суток, в кутузке все сидеть будете! Прочь! Прочь! — неожиданно без единой запинки прорычал разозленный мужчина. Толпа нехотя, но стала рассасываться: констебль, конечно, чаще грозился, чем действительно применял такие репрессивные меры, но учитывая происходящее, никто не хотел на себе испытывать его терпение. Тарбек облегченно выдохнул, а затем добавил, обратившись к еще не успевшим удалиться за поворот переулка охотникам, — эй, братцы, вы это, доброе дело сделайте, поглядите, где там доктор Мор запропастился.

Получив утвердительный кивок от одного из мужчин, Тарбек поспешил вслед за чужаками. Вот уж точно кого, по его мнению, не мешало бы в кутузку, да на пару суток...

Цепочки следов вели все дальше, между обросшими мхом стенами деревянных домиков, рассказывая свою историю. Вот они еще ровные, спокойные. Вот добавляется четвертая пара - кто-то остановился здесь, а затем, развернувшись, последовал в обратном направлении. Несколько смазанных звериных следов попались на пути, но грязь не сохранила точных отпечатков в этих местах, и сложно было разобрать, в каком направлении двигалось животное. А человек бежал, бежал... переулок все не кончался и не кончался. Иногда следы припадали к краям домов, будто человек искал угол, где мог бы затаиться. Вот тут следы скользят - бежавший едва не упал, поскользнувшись на грязи. Изредка меж следами или прямо в них попадаются багровые пятнышки крови. И вот, у глухого забора, доски которого и сверху были покрыты кровью, и сохранили отпечатки смазанных окровавленных ладоней, след прерывается.

Стоит чуть заглянуть за забор, и... ничего примечательного там не найдется. Небольшой задний дворик очередного домика, что угрюмо смотрел на чужаков, прищурившись пустой глазницей небольшого оконца и презрительно скривился силуэтом тяжелой квадратной двери, что была плотно закрыта.

Если заинтересованные решат рассмотреть другие следы, то они шли все дальше, дальше, пока не закончились у задней двери небольшого тучного домика.



Пока барон Пфлаум отважно седлал подоконник, он мог заметить, как толпа начала медленно вытекать из переулка. Люди шли хмурые, подавленные. Кто-то что-то тихо обсуждал меж собой, кто-то недоверчиво оглядывался на окружающих. Кажется, сейчас по городку пойдет новая волна ужасающих слухов. Веретеница людей, впечатленных произошедшим, потянулась в постоялый двор: некоторым, видимо, нужно было смочить горло чем-то крепким и срочно обсудить увиденное.


Изображение
Ответить

Вернуться в «Прошлое время»

Кто сейчас на конференции

нет зарегистрированных пользователей, Гостей: 0 сейчас в этом форуме